Магдалена Огурек — кандидат на недавних выборах президента в Польше, которая призывала и продолжает призывать к нормализации отношений с Москвой. По образованию она – историк. Общенациональную узнаваемость в Польше приобрела, работая телеведущей. На выборах с первой попытки голосов набрала немного, но новым феноменом варшавской и европейской политики уже стала. В интервью "Вестям в субботу" Огурек рассказала о том, что она считает важным в отношениях двух государств.
- Пани Магдалена, русским, наверное, можно делать комплименты полячкам. Вы такая хорошенькая, такая современная, что вы делаете в политике? Работали бы себе на телевидении.
- Когда я работала в эфире, я могла только делать программу о политике, а не делать саму политику. А когда я пошла на выборы, то я могла предложить свою программу изменений в Польше.
- Многие политические журналисты думают, что они делают политику. Но это не так. Чтобы ее делать, надо идти в политику, как это сделали вы.
- Меня это радует.
- Многие поляки достаточно консервативно настроенные, их не вполне устраивает та либеральная Европа, которая доминирует. В России же, которая считается консервативной страной, напротив, не хватает европейского либерализма. Мы вообще можем говорить о какой-то одной Европе сегодня?
- Я как раз сторонница диалога. Это было в моей избирательной кампании. Если разговаривать друг с другом, можно решать проблемы.
- Что вызывает ваше наибольшее опасение в излишнем либерализме Европы: однополые браки, разрешения на аборты? Что смущает сегодня поляков?
- Я, наверное, удивлю вас, если скажу, что во время всей избирательной кампании больше задавали вопросы не про аборты, а про то, когда мы отрегулируем отношения с Россией.
- Русские и поляки обречены на то, чтобы быть врагами?
- Это неправда. По ходу избирательной кампании я нигде в Польше не сталкивалась с антироссийскими настроениями. Поляки не русофобы. Конечно, геополитика играет большую роль, но мы же соседи — хотя бы через Калининградскую область — и поэтому нам надо урегулировать отношения.
- Я пообщался с рядовыми поляками и ни разу не слышал каких-то антироссийских высказываний. Но мы слышим польских политиков, которые говорят: "Исключить Россию из Совета Безопасности! Изолировать! Санкции!" Откуда взялся этот разрыв между рядовым поляком, между избирателем и властью? Вроде бы демократия, а разрыв такой огромный.
- Действительно, этот год — особенный. Прошли президентские выборы, предстоят парламентские. Да, наши точки зрения различаются — например, по поводу того, что мы считаем аннексией Крыма — но это не значит, что мы не можем разговаривать по другим вопросам, где можем найти что-то общее. Избирательная кампания показала, что поляки хотят видеть своего президента не только в Вашингтоне, Берлине или Брюсселе, но и в Москве. Я понимаю, что с Владимиром Путиным можно не соглашаться, но нужно все-таки разговаривать. Это — единственная возможность решения проблем. А сейчас ситуация в Европе меняется, особенно учитывая миграционный кризис.
- Поляки когда-то клялись в верности европейским принципам. И у вас, кстати, очень неплохо удался проект, связанный с Европейским Союзом. Недавно украинцы клялись в верности европейским принципам. Многие россияне искренне считают себя европейцами. А кто такой европеец? Это либерал? Консерватор? Где мы должны искать компромисс между идеологиями в Европе?
- Это очень давние проблемы. А что мы видим каждый день? Ужасные сцены на границах Сербии и Венгрии. Мы говорим, что эта проблема существовала, но решения ее так и нет. Мы как раз в том моменте, когда зона Шенгена просто трещит по швам. Уже сейчас известно , что есть 120 тысяч беженцев, которые хотят жить там, где не их родина. Многие службы бьют тревогу, потому что уже известно, что среди беженцев не менее 5% террористов.
- Желаю российским политическим журналистам и польским политикам соединить две наши повестки дня.
- Да, терроризм — это общеевропейская проблема. И это платформа для разговоров с россиянами.
