Понятно, что сейчас у всех на устах один только коронавирус. Но вспомните, как странно начинался весь этот год. Странная бесснежная зима почти во всей европейской части России и бесконечные погодные катаклизмы по всей Евразии. И тут невольно задумываешься: а так ли уж невежественны были наши предки? Да, всех этих умных слов — "вирус", "штамм", "геном" — они не знали. Но они четко связывали приход эпидемий с аномалиями именно в погоде. Скажете, что я какой-то мракобес? А вот не торопитесь.
В этому году — 50-летие вспышки холеры в Советском Союзе, на фоне которой разворачиваются события в фильме "Одесса". Недавно его показывали на телеканале "Россия 1". Режиссер — Валерий Тодоровский, а главу семейства играет Леонид Ярмольник.
Про те события 1970 года была и песня Владимира Высоцкого, в том числе про тех, кто, как всегда у нас бывает, говорили: "Да какая это холера?"
Я погадал вчера на даму треф,
Назвав ее для юмора холерой,
И понял я: холера — это блеф.
Была это все-таки холера. Но вопрос: с чего это возбудители сидит себе где-то и сидит, а потом выстреливает? И люди гибнут миллионами. С чего все начинается?
В том числе и холера зародилась где-то в Индии. Точнее в долине Ганга, где и сегодня санитарная обстановка неважная. Да, в Европе о холере писали еще Гиппократ, древнегреческий целитель, "отец медицины", живший еще до нашей эры, и Гален в Древнем Риме. Но что вызвало первую в Европе эпидемию 1816 года?
И вот теперь — о погоде. Знаете, как называли тот год? "Годом без лета". И здесь — никакого мракобесия. Вот, что говорит современная наука. В сегодняшней Индонезии (тогда — в Ост-Индии) расположен вулкан Тамбора. Тогда там произошло страшное извержение. На месте погибла 71 тысяча человек. Сравнимо только с ядерным взрывом. А выбросы пепла были такие, что над всем Северным полушарием повис слой, который не пропускал солнечные лучи. Так вот существует предположение, что причиной первой пандемии холеры стала мутация ее возбудителя как раз из-за перемен в погоде.
Может, и коронавирус — это следствие всемирного потепления климата? В данном случае дадим возможность ответить на этот вопрос ученым. А сами представим наш материал об уроках холеры. Я возьму на себя российскую часть, а наша собкор в Италии Ася Емельянова — то, как из раза в раз холера приходила и туда.
Считалось, что холера — болезнь бедных кварталов. Некрасивая. Неблагородная. Но во вторую вспышку холера пробралась во дворцы графов и князей. Богатые свои потери скрывали, фальсифицировали причину смерти, ведь главный страх — быть похороненным не под церковью, где крестили, а в общегородской могиле. В середине XVII века сюда привозили больных чумой. В XIX — холерой.
Москва. Кремль. Боровицкий холм. Как сказали бы в XIX веке, всего в нескольких сотнях аршин отсюда, — символ эпидемии 1830 года, которая погубила в России 200 тысяч человек. Знаменка, дом 19. Сейчас это часть комплекса Министерства обороны, до этого — Александровское военное училище, а до этого — Александровский институт для сирот. Причем тоже из семей не только простолюдинов, а главным образом из благородных, жертв холеры.
Из жертв на самом верху — брат царя Великий князь Константин Павлович, князь Николай Юсупов, бывший московский генерал-губернатор Долгоруков, бывший новороссийский генерал-губернатор Ланжерон, адмирал Головнин, генерал-фельдмаршал Дибич и так далее. Хотя поначалу и в России считали, что это болезнь бедных классов.
Из письма московского дворянина Булгакова: "Мы видим, что в нашем классе ни один еще не умер мнимою этой холерой, а все в народе. Отчего? Болезнь не в воздухе, ибо мы глотаем один воздух с простым народом. Стало быть, смертность от невоздержания, пьянства, худой или неумеренной пищи".
А тот самый простой народ: "В Смоленском рынке нашли прибитой и припечатанной с четырех углов следующую надпись: "Ежели доктора-немцы не перестанут морить русский народ, то мы их головами вымостим Москву!"
Брожение началось и в Италии. Жестоко подавив беспорядки на Сицилии, король едет туда, где от холеры умирал каждый второй заболевший. Чтобы поднять дух народа, Фердинанд II из рода Бурбонов лично приедет в Неаполь. Пройдет по всем знаковым и зловонным местам. Посетит все лазареты. Будет есть хлеб на глазах у всех тех, кто-то пустил слух, что еда в городе отравлена.
Российский император Николай I — вот кто на само деле первым из европейских правителей тогда пошел в народ и к больным успокаивать, хотя поначалу считалось, что это опять пришла чума. Подвиг императора — в подоплеке стихотворения Пушкина "Герой":
Одров я вижу длинный строй,
Лежит на каждом труп живой.
Нахмурясь, ходит меж одрами
И хладно руку жмет чуме
И в погибающем уме
Рождает бодрость.
Кстати, об Александре Сергеевиче Пушкине: в 1830 году он наконец-то сватается к Наталье Гончаровой, а тут — холера. И вот ради того, чтобы себя сберечь, поэт уходит на карантин. Это как раз знаменитая "Болдинская осень". Откуда, из Болдино, он пишет своему другу Плетневу: "Приехал я в деревню и отдыхаю. Около меня холера. Знаешь ли, что это за зверь? Того и гляди, что забежит в Болдино да всех нас перекусает!"
Но не один Пушкин грустил тогда, как бы сказали сейчас, на самоизоляции. Вот отрывок из дневника петербуржского профессора Александра Никитенко: "19 июня 1831 года. Город в тоске. Почти все сообщения прерваны. Люди выходят из домов только по крайней необходимости или по должности".
Тоскуя в Болдино по невесте, но зная о многочисленных карантинах до Москвы от Нижнего Новгорода, Пушкин за три месяца самоизоляции написал около 30 стихотворений: от "Бесов" до "Сказки о попе и о работнике его Балде", "Повести Белкина", в том числе "Метель" и "Барышню-крестьянку", две главы "Евгения Онегина", "Маленькие трагедии" и в том числе "Пир во время чумы". А как только в декабре карантин снимают, Пушкин мчится в Москву, и уже в феврале 1831 года в храме у Никитских ворот женится на Наталье Николаевне Гончаровой.
Про его взаимоотношения с молодой женой, а еще, конечно, с тещей написано немало. Меньше известно о рассуждениях гения русской словесности на тему природы холеры. Он полагал, что болезнь "не прилипчива", а распространяется в воздухе.
Петр Ильич Чайковский — вот, кто, по одной из версий, стал самой именитой жертвой следующей вспышки холеры в России в 1893 году, он выпил некипяченой воды. Но это позже. А до этого была Италия.
Неаполь — главная жертва холеры 1836-го. Было неизбежно, что из Нижнего Новгорода она доберется и сюда, потому что условия — чудовищные. 300 тысяч жителей, город один из самых известных в Европе, а канализация и водопровод — еще VI века. Все течет в море. Погибнут 30 тысяч человек, смертность — 63%.
Именно в Италии живет он, профессор Тарро, ученик изобретателя вакцины против полиомиелита русского по происхождению Альберта Сабина, ведущий вирусолог Италии и мира.
"Холера – вопрос гигиены. Мы знаем, что вибрион холеры очень неустойчив к дезинфицирующим средствам, он погибает на солнце. Маложивучий вибрион. Но это — заразное заболевание. И опасна не столько изматывающая диарея, но и обезвоживание. Важно не столько иметь лекарство-дезинфектор органов кишечного тракта, сколько поить пациента", — отметил ученый.
Вибрион холеры профессор Тарро видел в микроскоп, когда холера снова наведалась в Неаполь в 1973 году, в котором все и забыли, как с ней обращаться. Смеется, вспоминая, как на президента Италии во время визита в больницу надели маску.
"Наверное, он боялся, и ему для безопасности надели маску. Но это очень смешно, потому что холера — это заболевание кишечного тракта", — сказал профессор Тарро.
- Причем здесь маска?
- Конечно, маска — для инфекций, передающихся воздушно-капельным путем, для эпидемий.
Новая мутация холеры пришла тогда с Ближнего Востока. В СССР она зашла еще в 1965-м через Каракалпакскую АССР в Узбекистане. А в 1970-м...
В фильме "Одесса" вспышка холеры отображена с фотографической точностью. Ну, разве что на роль обсервации взяли теплоход "Абхазия", а на самом деле у Одессы стояли "Шота Руставели" и "Тарас Шевченко". Все верно показано и про то, как многие все так и продолжали расслабленно относиться и к запрету на купание, и к ограничениям на передвижение. К тому же нашлись те, кто сказал, что никакой холеры, конечно, нет. Так было, кстати, и в 1830 году.
Из писем москвича Булгакова: "До сих пор вижу я обыкновенные болезни, бывающие всякий год в это время от огурцов, капустных кочерыжек, яблок и прочего".
Вот и Италия в 1973 году в холеру не сразу поверила. Казалось, как можно вернуться в Средневековье?
24 августа в госпитале Котуньо — сегодня лн главный в провинции по борьбе коронавирусом — появились два пациента со странным гастритом. Вслед за ними потянулись остальные с теми же симптомами: рвота, судороги, диарея. Как только подтвердили холеру, госпиталь закрывают. Вслед за ним и весь Неаполь.
В том числе и очень жесткие меры по запрету на передвижение остановили тогда распространение эпидемии в СССР. А ведь поначалу из эпицентров — Одесса, Керчь в Крыму, Аджария и Астрахань — болезнь пришла и в Волгоград, и в Умань, и в Новороссийск, Махачкалу, Тирасполь, Саратов, Киров, Куйбышев, Кишинев. Единичные случаи были и в Москве, Ленинграде и Перми. Но потом сработали самоизоляция и карантин, хотя потребовались неимоверные усилия, чтобы летом проконтролировать не только горожан и организованных туристов, но и "дикарей". В итоге в ХХ веке в Европу холера пришла откуда угодно, но не из России.
"Неаполь до этого заплатил огромную дань дизентерии. Чего-то только мы ни видели. Но холера! Было очень важно найти причину и подтвердить клинически наши подозрения. Я отправил своего ассистента с образцами в институт Пастера в Париж, и мы изолировали вибрион в партии мидий, пришедших из Туниса", — вспоминает профессор Тарро.
Но, как водится и в Италии, информация обернулась ажиотажем. Никто не стал разбираться, откуда улов: досталось мидиям не только заморским, но и итальянским. Пошел слух, что во всем виноваты мидии — их запретили продавать, уничтожали тоннами. Неделями продавцы рыбы и морепродуктов бастовали на площадях. Мидии ели сырыми на глазах у фотографов, чтобы доказать, что к холере они отношение не имеют. Вслед за этим — атака на лимоны. Кто-то сказал, что они помогают: сначала цены взлетели до космических, потом лимоны в Неаполе и вовсе пропали.
Впрочем, это, наверное, неизбежно, что эпидемии сопровождаются и побочными грехами.
Ну, а Владимир Высоцкий еще 50 лет назад написал строчки, которые были актуальны тогда и будут актуальны сейчас, когда все закончится, но если мы выдержим самоизоляцию, карантин и прочие меры:
Во мне теперь прибавилось ума,
Себя я ощущаю Гулливером.
И понял я: холера не чума,
У каждого всегда своя холера!
Справимся.
