Одна из беднейших стран Европы со столицей в Сараево. Население – 3,5 миллиона человек. Более половины – боснийцы-мусульмане, сербов примерно 30%. Страна – кандидат в члены Евросоюза и партнер НАТО.
Босния и Герцеговина – осколок бывшей социалистической Югославии, где после Второй мировой войны мирно сосуществовали боснийцы, черногорцы, хорваты, косовские албанцы и сербы. Но после того, как Запад во главе с США начал операцию по развалу Югославии, страну охватили кровавые межэтнические конфликты.
В 90-х против сербов воевали все: и косовские албанцы, и хорваты, и боснийцы. Зачастую противостояние выливалось и в межрелигиозный конфликт – мусульмане против православных.
В Боснии и Герцеговине борьба была особенно ожесточенной. Сербы убивали боснийцев, а те без зазрения совести резали сербов. По самым скромным подсчетам, за пять лет войны там погибли до 100 тысяч человек.
Лишь в конце 1995-го в регионе удалось достичь хрупкого мира. По Дейтонскому соглашению государство Босния и Герцеговина представляет конфедерацию из двух примерно равных частей, куда входят Федерация Босния и Герцеговина и Республика Сербская. Кроме того, на территории страны был выделен небольшой округ Брчко, находящийся под международным надзором.
Округ Брчко соединил – или разъединил – две части Республики Сербской. Страной руководит президиум из трех человек: одного боснийца, одного хорвата и одного серба. Каждые восемь месяцев один из трех представителей этнических групп по принципу ротации становится главой государства. В страну ввели контингент НАТО, который в начале 2000-х был заменен на силы Евросоюза.
С самого начала вооруженного конфликта в Боснии и Герцеговине США и Европа выступили против сербов. НАТО в 1995 году устроила бомбардировки боснийских сербов, якобы принуждая к миру.
День русского добровольца отмечают в Республике Сербской 12 апреля. Русские добровольцы в 90-х годах участвовали на стороне сербского народа в войнах после распада Югославии. Сегодня сербы благодарны.
"Когда пришли русские добровольцы, мы почувствовали себя очень счастливыми. Если русские с нами – мы большие", – говорит ветеран боснийской войны Райко Ранкович.
"Мы будем до края жизни помнить русских братьев, которые пришли нам помогать на этой войне", – говорит его соратник Драголюб Абазович.
На кладбище в Вишеграде – могилы Константина Богословского, Дмитрия Попова и Владимира Софанова. Они погибли 12 апреля 1993 года на высоте Заглавак, это рядом с городом.
"Враг был совсем рядом. Он обстреливал город из минометов и артиллерии, поэтому важно было его оттуда выбить", – вспоминает русский доброволец Александр Кравченко.
Александр Кравченко был одним из тех сотен добровольцев, что решили вступиться за православных братьев. В Боснии он был тяжело ранен.
"Вообще я очень благодарен сербам за очень многие вещи – и самое главное, я благодарен за то, что они научили меня любить свою страну и свой народ. Потому что так, как они нас любят – мы себя так не любим", – говорит он.
Война в Боснии между сербами, хорватами и боснийскими мусульманами длилась с апреля 92-го по декабрь 95-го. За это время погибли больше 100 тысяч человек.
Через три с половиной года смертей, этнических чисток и разрушений стороны подписывают договор в американском городе Дейтон, штат Огайо. На самом деле всех этих жертв можно было избежать еще до начала активных боевых действий.
В марте 1992 года все три стороны подписывают “План урегулирования” европейского дипломата Жозе Кутильеро. Но в последний момент лидер боснийских мусульман Изетбегович отозвал свою подпись по совету американского посла. США пообещали боснийским мусульманам поддержку.
Несмотря на очевидную роль, которую сыграли Штаты в развязывании войны, в 95-м президент Клинтон с гордостью называет Америку миротворцем.
- Наша страна смогла сыграть важную роль в прекращении страданий и кровопролития. Да благословит Господь мир и Соединенные Штаты!
Сегодня Босния и Герцеговина продолжает жить по Дейтонскому соглашению. На бумаге оно предусматривает равноправие трех государствообразующих народов. Но на практике для сербов все выглядит иначе.
"Наши права массовым образом ущемляются администрацией США, особенно демократической, которая сейчас у власти, – говорит президент Республики Сербской Милорад Додик. – Считается, что это мы стоим на пути осуществления их целей, ведущих к тому, чтобы изуродовать Республику Сербскую, чтобы Республика Сербская исчезла. Гипотетически, если бы это случилось, на этой территории осталось бы мало сербов. А мы не хотим оставлять эту прекрасную страну, мы считаем ее нашей. Поэтому я должен попросить у Путина, когда он немного утрясет все эти вопросы, связанные с Украиной, вникнуть в то, что мы не можем пользоваться своими правами – например, получить Конституцию, – и что нас вынуждают выйти отсюда. А потом у меня спрашивают: да как ты такое говоришь? Говорю – и все! Что я – должен молчать?".
И все же еще более тяжелая ситуация – у сербов, которые в Боснии живут за пределами Республики Сербской. Физическое насилие, нападения на села и церкви – все, чтобы дома, где сербы жили до войны, так и оставались пустыми.
Православное Кладбище в местечке Пламенице было осквернено совсем недавно – вандалы подожгли старую траву. И это – не первый раз. Здесь разрушены почти все надгробья. Боснийским сербам на территории федерации нет покоя даже после смерти.
Рядом с разгромленным старым кладбищем уже нет ни церкви, ни сербских поселков. Хотя до войны сербы составляли здесь большинство – 52 процента жителей муниципалитета. Его центр – городок Ключ – известен своей средневековой крепостью. Теперь в Ключе 94 процента – это босняки-мусульмане.
"Когда приехала пожарная команда, было уже поздно. Потом начальник пожарной охраны сказал всем, что мой дом был подожжен в нескольких местах, но полиция не стала дальше расследовать", – говорит Сава Миланович.
Это уже случай в селе Бусовач – пенсионер Сава Миланович остался без крыши над головой. Неизвестные подожгли его дом. Пожарные на вызов не торопились, полиция расследование даже не начинала.
Но кроме насилия сербы сталкиваются и с тихим противодействием властей федерации. Проблемы возникают и с возвращением в родные дома, и с восстановлением своих прав на недвижимость, и с выделением средств из бюджета.
- Существует какая-то разница между сербскими муниципалитетами и остальными?
"К сожалению, разница существует, и она огромная, особенно когда речь идет о распределении средств на строительство инфраструктуры, – говорит мэр города Дрвар Душица Рунич-Трнинич. – Муниципалитеты Дрвар, Гламочи, Грахово являются тремя крупнейшими муниципалитетами, куда возвращаются жить сербы, и они получают минимум по сравнению с другими муниципалитетами в нашем кантоне. Мы не получаем даже десятой части".
Здание муниципалитета отреставрировали только в прошлом году – и то на деньги соседней Сербии. При этом город Дрвар считается образцовым по отношению к сербам – в когда-то 17-тысячном сербском городе после войны живут около 5 тысяч человек.
- Можно ли сказать, что люди живут мирно?
"Если говорить о сербах, которые вернулись жить в наш муниципалитет, то главным образом они живут мирно, – отвечает депутат парламента Федерации БиГ Горан Брочета. – Но там, где сербы находятся в небольших анклавах, инциденты происходят каждый день. Сербы постоянно страдают от нападений со стороны “неизвестных" преступников, но полиция не хочет даже разбираться".
В городе до сих пор повсюду эхо войны. А вот до распада Югославии Дрвар был точкой притяжения для туристов со всей большой страны.
В 1944 году в пещерах близ Дрвара укрывался Иосип Броз Тито. Для штаба народной освободительной армии прямо в скалах построили небольшое укрытие.
В мае 44-го немцы пробовали в Дрваре ликвидировать маршала – операция называлась "Ход конем", – но цели не достигли. Тито со своим штабом скрылся в пещерах. После войны, формируя новое государство, Тито выделил Боснию и Герцеговину в отдельную республику, явно не предполагая, как быстро идеология братства югославов сменится национализмом.
Теперь, 30 лет спустя после окончания последних боевых действий, боснийские сербы боятся возвращения войны.
"Я надеюсь, что она последняя была – та война, – говорит пастух Желько Милетич. – Я сейчас говорил с вами и вспомнил, что происходило – мне сожгли дом, все хозяйство сгорело, все, где я вырос. У нас не было ничего. Мы бежали отсюда – и куда, не спрашивали. Никому такого не желаю".
Желько Милетич – потомственный пастух, живет в селе Стричичи – это Республика Сербская. Он хорошо помнит, как альянс НАТО принуждал сербов к миру.
- Нас бомбило НАТО. Они нас убивали, и я не могу простить им это никогда. Я еще был ребенком, но запомнил, что они нам сделали, что они нас отравили, что они нас заразили ядом, всем чем угодно!
И эта непримиримая позиция сербов удерживает Боснию и Герцеговину от вступления в НАТО и присоединения к антироссийским санкциям. Президент Республики Сербской по Дейтонским соглашениям обладает правом вето – и теперь западные партнеры пытаются его этого права лишить.
– Известно, что до конца месяца на Генассамблее ООН будут обсуждаться события в Сребренице и планируют голосование, которое признает эти события геноцидом. Какова ваша реакция и каковы могут быть последствия для Республики Сербской?
"Разговор о Сребренице как о геноциде – это ложь, полностью выдуманная для нужд пропаганды ложь, – говорит Милорад Додик. – Вполне возможно, что эта резолюция будет принята. Эта резолюция плохая, она лишь усложнит отношения внутри БиГ. Если это случится, думаю, что Босния и Герцеговина не выживет".
Теперь в резолюции ООН по событиям в Сребренице сербов планируют назвать народом, ответственным за геноцид. Этот документ создает не только политическое давление, но и возможность в будущем аннулировать статус Республики Сербской в составе Боснии.
Вряд ли боснийские сербы так легко согласятся с тем, что их лишат права голоса на своей же земле.
