Дипломатический конфликт между двумя ключевыми игроками Ближнего Востока набирает обороты. 3 января иранцы, разъяренные казнью влиятельного шиитского богослова Нимра аль-Нимра, атаковали посольство Саудовской Аравии. Тем же вечером саудовский МИД объявил о разрыве дипломатических отношений с исламской республикой, позднее пообещав восстановить их "в случае, если Иран перестанет вмешиваться во внутренние дела других стран".В Тегеране решение Эр-Рияда назвали дипломатическим просчетом, однако, примеру королевства уже последовали Катар, Судан и Сомали. Ближайшие союзники саудовцев — ОАЭ и Бахрейн разрывать отношения не стали, однако понизили их уровень: вместо посла представлять эти страны в Тегеране теперь будут временные поверенные в делах.
То, что началось с казни шиитского проповедника, обвиняемого в терроризме, грозит вылиться в крупнейший в новейшей истории конфликт между двумя крупнейшими ветвями ислама, представители которых живут практически в каждой стране мира, причем, не только мусульманского. Крупные суннитские и шиитские общины живут во многих европейских странах, включая Россию, а также в США и Канаде. Однако, если в западных странах обострение суннитско-шиитской распри чревато лишь локальными столкновениями, то на Ближнем Востоке оно может привести к усугублению и без того непростой ситуации сразу в нескольких странах региона.
По сути дела, необъявленная война между представителями двух конфессий уже бушует в Сирии, где умеренные повстанческие группировки в основном суннитского толка, а также террористические группировки "Джебхат ан-Нуср (запрещена в РФ)а" и "Исламское государство" (запрещена в РФ), насаждающие на контролируемых ими территориях наиболее радикальное ответвление суннизма – ваххабизм. Они уже пять лет сражаются с войсками Башара Асада, представляющего одно из ответвлений шиизма – алавизм. Иран активно поддерживает Асада, поставляя ему оружие в технику, пользоваться которой сирийцев учат иранские военные советники.
Кроме того, на стороне правительственной армии выступают члены шиитской военизированной организации "Хезболла", базирующейся в соседнем Ливане. В самом Ливане это вызвало протесты суннитов, не желавших втягивания своей страны в затяжную гражданскую войну на территории соседнего государства. Религиозные противоречия между двумя конфессиями стали одним из главных факторов, превративших сирийский социальный протест времен "арабской весны" в религиозный джихад, в котором участвуют радикальные сунниты со всего мира.
Еще одной страной, наиболее уязвимой с точки зрения эскалации межконфессионального напряжения, является Ирак, который, как и Сирия, утратил контроль над частью своей территории под натиском исламистов. После свержения Саддама Хусейна в 2003 году к власти пришло шиитское правительство, члены которого долгое время находились в подполье и подвергались гонениям со стороны суннитов. В итоге в опалу попали уже сунниты – члены правящей партии "Баас", офицеры саддамовской армии и просто активно отстаивавшие свою позицию сунниты оказались в тюрьмах, а их семьи подвергались сильнейшему прессингу со стороны государственной машины.
Превращение суннитов из правящей группировки в угнетаемое меньшинство привело к суннитскому восстанию, вспыхнувшему в Ираке в 2006 году. Его главными итогами стали появление группировки "Исламское государство Ирака и Леванта", а также обострение конфессиональных отношений внутри страны, последствия которого не преодолены до сих пор. Так, во время штурма подконтрольного "Исламскому государству" города Рамади в декабре прошлого года иракская армия специально не стала прибегать к помощи шиитского ополчения. Причиной стали опасения, что местное суннитское население скорее пополнит ряды исламистов, чем будет подчиняться командам шиитов, которые, по данным международных организаций, не гнушаются избиений, изнасилований, похищений и даже неподсудных убийств, что в глазах местного населения ставит их на одну доску с джихадистами, с которыми они сражаются.
Наконец, наиболее красочным примером шиитско-суннитского противостояния является гражданская война в Йемене, где финансируемые Ираном шиитские повстанцы-хуситы прошлой зимой захватили значительную часть страны, включая столицу Сану, вынудив президента Абд-Раббо Мансура Хади бежать из страны. Спустя несколько дней Арабская коалиция, состоящая из суннитских стран во главе с Саудовской Аравией, заявила о начале военной операции по восстановлению законного правительства.
Несмотря на возвращение Хади в освобожденный перед этим южный порт Аден, о прекращении военных действий в Йемене речи пока не идет. Более того, после разрыва саудовско-иранских отношений достигнутое при посредничестве ООН перемирие было расторгнуто, а спустя несколько дней на губернатора провинции Аден Айдаруса аз-Зубейди было совершено покушение. Сам аз-Зубейди занимает эту должность с декабря, когда его предшественник, Джафар Саад был убит в результате покушения.
Тем не менее, перечисленными странами карта суннитско-шиитского разлома не ограничивается. Шиитские общины проживают практически во всех суннитских странах Ближнего Востока, включая Саудовскую Аравию, Катар, ОАЭ, Бахрейн, Кувейт, Иорданию, Ливан и Турцию. В то же время, крупные суннитские диаспоры проживают в таких преимущественно шиитских странах как Иран и Азербайджан. Однако ими география разлома не ограничивается – практически во всех исламских странах, включая Нигерию, Таджикистан, Пакистан и Афганистан есть крупные шиитские диаспоры, живущие чересполосицу с суннитами.
Несмотря на апокалиптические предсказания ряда специалистов, предрекающих едва ли не новую тридцатилетнюю войну между суннитами и шиитами, пока нет оснований полагать, что сунниты и шииты всего мира, сотни лет жившие в мире, начнут убивать друг друга из-за обострения отношений между Ираном и ближневосточными суннитскими монархиями. Однако обострения текущих конфликтов в Сирии, Ираке и Йемене уже хватит для того, чтобы отодвинуть их дипломатическое разрешение на неопределенный срок. Вместе с тем, распространение очага напряженности хотя бы еще на одну ближневосточную страну, например, на Ливан, грозит полномасштабным конфликтом на границе с Израилем, что может придать ему совсем другое измерение – мало кто сомневается в наличии у этой страны ядерного оружия. Как бы не развивался конфликт дальше, он напрямую зависит от действий саудовских и иранских руководителей, которые, судя по текущим заявлениям, вовсе не намерены спускать его на тормозах.
