Прошедшая неделя стала своего рода послесловием к встрече ведущих 20 стран планеты — "большой двадцатки", что прошла в Гамбурге. Владимир Путин там был единственным лидером, который встретился со всеми коллегами и с каждым нашёл общий язык в отличие от руководителей других государств, вокруг которых время от времени сыпались искры. Вспомним хотя бы яркое заявление президента Турции Эрдогана о том, что "Германия совершает самоубийство".
Трампа костерили за то, что он уходит от ответственности за глобальный климат. У Си Цзиньпина с Синдзо Абэ — непримиримые противоречия по островам, и динамики никакой. Меркель явно была обескуражена стотысячной демонстрацией протеста и уличными боями, где ранены сотни полицейских. Президент Франции Макрон вознамерился перехватить лидерство в ЕС у Германии, что явно омрачило обстановку в ЕС. Я уж не говорю о британском премьере Терезе Мэй со всеми проблемами Brexit.
И вот после столь царапающей для всех, кроме Путина, "двадцатки" вернувшиеся домой лидеры вышли на работу. Путин прилетел в Россию, как говорится, "со щитом". Если раньше ещё кто-то мнил, что Путина, а с ним и всю нашу страну можно "изолировать", то сейчас всё это уже вспоминается со смехом.
Си Цзиньпин уверенно вернулся к китайской повестке грандиозных проектов как внутри страны, так и за её пределами. Индийский премьер Нарендра Моди продолжил в Дели "рулить" самой быстро растущей экономикой мира.
Трамп погрузился в свой родной американский ад, в атмосферу парализующей травли, которой не подвергался ещё ни один президент США. И то ли встреча с Путиным оказалась для него столь впечатляющей, то ли "двадцатка", словно сгусток всех глобальных проблем, но, прилетев домой, Трамп три дня сидел взаперти, не появляясь на публике. Единственным признаком жизни американского президента для народа было неровное биение его всё ещё пульсирующего Twitter.
Тяжелее, чем Трампу было, наверное, лишь оставшейся дома, в Германии, Ангеле Меркель. Ей оставалось лишь зализывать раны после зубодробительных уличных протестов и пытаться осмыслить новую реальность, созданную вокруг неё такими именами, как Путин, Си Цзиньпин, Трамп, Макрон и Эрдоган. Этот рассыпанный пазл в нечто стройное для Меркель никак не складывался.
Премьер Японии Синдзо Абэ — это случай, как из Пушкина, когда "любовь ещё быть может". Абэ явно хотел бы более быстрого продвижения в отношениях с Россией, но американский фактор для Японии очень жёсток, если не сказать жесток.
