3 апреля 90 лет исполняется Валентину Михайловичу Фалину. Выдающийся дипломат, германист, историк, а еще большой ценитель искусства. Совсем недавно он был одним из героев фильма к другому юбилею — к 85-летию Михаила Горбачева. В нем Фалин "разделал" его в пух и прах. Но он — фигура более сложная и тонкая, чем просто какой-то ностальгирующий консерватор.
Улица Большая Якиманка. Здесь живут Валентин Фалин и его супруга Нина Анатольевна.
Прошлое Фалина, говоря нынешним языком, — звездное. Но из того прошлого у него действительно много примеров, где оно смыкается с настоящим, в том числе самым неприятным образом.
"Судоплатов через меня передавал Горбачеву в 80-х две записки. Судоплатов в 30-е годы был внедрен в бандеровские структуры и писал, что все структуры бандеровцев сохраняются в полной эффективности и ждут часа, — вспоминает Валентин Фалин. — Но реакции у Горбачева не было никакой".
Фалин не скрывает: к временам, наступившим после середины 80-х, у него большие претензии. "У нас был последний шанс реформировать нашу систему. Я в будущее смотрел очень мрачно", — говорит Фалин.
- Оно наступило, это будущее?
- Большего предательства, чем совершено при Горбачеве и Ельцине, найти будет крайне трудно.
Воспитанный во времена самых строгих нравов, росший в предвоенной Москве и эвакуации в нынешнем Пермском крае, работавший еще с Громыко (и даже с Молотовым) о крушении СССР Фалин не может рассуждать никак иначе. Но в том-то и дело, что он говорит намного тоньше и глубже.
Министерство иностранных дел на Смоленской-Сенной в Москве. Здесь он проработал больше всего. Про небоскреб Министерства иностранных дел можно рассказывать бесконечно. На входных дверях — гербы всех союзных республик, в частности, Карело-Финской ССР, давно распущенной. И это — словно привет Фалину, который родился в Ленинграде и для которого Карелия была защитным буфером между Ленинградом и Западом. Но еще интереснее посмотреть, что здесь внутри.
По воспоминаниям Фалина, работал он в здании на Смоленской на 7-м, 8-м, 9-м этажах, где тогда располагались I и II европейский отделы. Хотя кое-что в МИД все-таки с тех пор изменилось.
Отделы превратились в департаменты, но на 7-м этаже, как был, так и остается секретариат министра. В коридоре на 7-м этаже все говорят вполголоса, потому что здесь — кабинет министра. На стенах — портреты предшественников Сергея Лаврова.
Первый советский нарком иностранных дел — Троцкий. Но было это почти сто лет назад, а Фалину исполняется 90. Троцкого он не застал. Появился он на свет при Чичерине, в школу пошел при Литвинове. А вот дальше два любопытных министра иностранных дел Советского Союза — Молотов и Вышинский. Именно при них началась мидовская карьера Фалина. А что касается конкретно Молотова, то он возглавлял еще и одну из самых загадочных советских спецслужб, где Фалин как раз и служил.
- Валентин Михайлович, что такое загадочный Комитет информации, где вы начинали работать?
- После войны наши разведки были объединены в одну структуру: внешняя военная разведка и внешняя политическая. И при этой разведке был создан аналитический центр, который назывался Комитет информации. Ему присваивали название Комитет информации при МИД СССР.
Возглавил структуру Молотов, но создана она была по прямому указанию Сталина, который понял, сколько совершил ошибок в канун войны, не доверяя разведке, и вероятно, не обладая возможностью сопоставлять разные разведданные о реальном положении дел.
Фалин подсказал, где та суперразведка располагалась: Гоголевский бульвар, дом 16, бывшая городская усадьба Алексеевой. Сейчас в этом дореволюционном особняке располагается валютно-финансовый департамент МИД, невинная организация. Но ее ветераны говорят: "Как? Вы не знаете? Это ведь один из бывших московских особняков Лаврентия Берии".
"МИД — это была чистая формальность", — отметил Фалин.
- Формальность в том смысле, что на самом деле все шло в секретариат Сталина?
- Товарищу Сталину — первый экземпляр. И копии — тем, кому было разрешено посылать эту бумагу.
- Пять-шесть тысяч человек, не больше?
- По-разному. У меня были три человека.
- Молотов, Берия?
- И министр обороны.
Кстати, бывшее главное здание Минобороны — по соседству с бывшим Комитетом информации. И хотя потом военная разведка из комитета была выведена, интерес к военной информации у Фалина остался на всю жизнь.
Взять его знакомства на самом верху в США, но и его крайнее недоверие к американцам. Уж как они критиковали Берлинскую стену, которая была возведена в Восточной Германии в ГДР с ведома СССР! Но, говорит Фалин, ведь своя стена была и у США — в Германии Западной.
Та стена шла от границы ФРГ с Данией до границы ФРГ со Швейцарией. Фалин рассказывает, что состояла она из атомных зарядов. В случае начала войны с СССР их предполагалось взорвать, чтобы наступило наводнение. Через такую водную преграду не прошли бы советские танки. Но под водой погибли бы и миллионы западных немцев.
"Гельмут Шмидт — я с ним встречался, когда он в Москву приезжал с прощальным визитом, — сказал, что узнал о существовании этого атомного пояса, только когда стал министром обороны у Брандта. Я ему говорю: "А мы знали об этом, когда было принято решение", — вспоминает Валентин Фалин.
И тут же в доказательство того, как он смотрит разносторонне, — история про нас самих: про то, как, выслушав ракетчиков о разных ракетах, разработанных разными КБ, маршал Гречко сказал: "Делайте все!"
"И мы плодили бесконечные ракеты. Я Язова спрашиваю: "Зачем нам 65 тысяч танков? Он говорит: "Я сам не знаю. Недавно я объявлял внезапную тревогу, треть танков не смогли завести", — рассказал Фалин.
Эту бездумную гонку вооружений Фалин считает одной из фатальных ошибок СССР, который позволил навязать себе эту гонку и надорвался.
Известно, что именно его позиция дорого стоила ему уже при Андропове, когда генсеку донесли, что Фалин говорит приватно.
"Мы не можем без конца говорить народу неправду. Мы перевыполняем все пятилетки, народ живет не лучше, а хуже, и мы должны объяснить, почему это так и показать, какую роль играет в этом гонка вооружения", — отмечал всегда Валентин Фалин.
Вторым фактором, который привел СССР к гибели, Фалин считает проигрыш в тогдашней информационной войне.
"Мы до сих пор забываем, что в период Советского Союза примерно четверть населения вообще не имело доступа к средствам массовой информации, радио не доходило, телевидение не доходило, телефонной связи не было. У американцев — общенациональная телефонная связь, 1935 год. У нас только сейчас мобильные телефоны. Поэтому, по данным наших спецслужб, у нас постоянных слушателей, например, "Голоса Америки" было 15-20 миллионов", — сказал Фалин.
От такого, как Фалин, критика Горбачева и Ельцина, можно было бы ожидать оправданий сталинской эпохи. Но, в том-то и парадокс: все намного тоньше и глубже.
Особняк Берии, где Фалин начинал свою карьеру при МИД. Подвал. Печка со следами копоти, как говорят, еще 40-х. На потолке подвала — какие-то подозрительные крюки. Откуда выбоины в кафельном полу, достоверно неизвестно. Но известно, что пол остался еще с тех времен. Доски пропитаны не только лаком и краской, но и кровью, потому что самое дальнее помещение этого подвала, нынешняя бойлерная, котельная, во времена Сталина и Берии — пыточная. К тому времени, когда Фалин работал здесь в Комитете информации, это все закончилось. Тем не менее об ужасах сталинских времен Валентин Фалин знал не понаслышке.
Еще когда сразу после войны он работал в советской оккупационной зоне в Германии, там нашелся человек, который утверждал, что знал, как в плену погиб Сталин Яков Иосифович, старший сын вождя. Фалин и товарищи дали об этом знать в Москву. Оттуда последовал приказ: тема закрыта.
Фалин говорит, что тогда впервые задумался: "Если Сталин так равнодушен к судьбе собственного сына, то что он думает о народе?" И биография Фалина подтверждает: со вступлением в КПСС он ждал до смерти Сталина. А при Горбачеве, когда стал председателем АПН, вышел с предложением вернуться к вопросу о Сталине не в журналах и газетах, а самой власти.
Он вспоминает свое выступление на совещании главных редакторов. "Китайцам понадобилось два года, чтобы сказать правду о "культурной революции". Они ее дисквалифицировали как военно-феодальную диктатуру. Нам не хватает 30 лет после выступления Хрущева, когда он развенчал Сталина как личность, сказать правду о системе, которая существовала. Если мы этого не сделаем, то у перестройки нет будущего", — заявил Фалин.
Горбачев это предложение не принял. И, наверное, как ни странно, сразу и о Сталине, и о Горбачеве Фалин говорит, когда цитирует еще одного классика не политики, а искусства. "О нем может сказать Станиславский: "Чем талантливее человек, тем опаснее его ошибки", — отмечает Валентин Фалин.
Конечно, когда Фалин говорил эти слова о Сталине Горбачеву, в нем говорил и мидовец. Ведь МИД — одно из немногих учреждений в Москве, где помимо памятной доски в честь погибших сотрудников в Великую Отечественную войну есть и доска памяти работников, погибших в сталинских репрессиях. Кровавый вал тогда прошел по Наркомату иностранных дел.
Но есть в российском МИД и одна возрожденная замечательная традиция, когда на министерском этаже развешены портреты всех бывших министров, кто бы что о них потом ни говорил.
Вот и в наших посольствах теперь — галереи всех бывших послов. Вот и Фалин: в Берлине как человек, который в 70-е был послом СССР в ФРГ, пусть тогда еще в Бонне.
Именно в посольстве России в Германии в честь Фалина-германиста устроили первый из серии предъюбилейных приемов. В ожидании этого он вспоминал, чем же он, посол СССР в ФРГ, а потом председатель АПН и руководитель вообще всесильного международного отдела ЦК КПСС, себя подводил.
Сам он рассказывает только конкретные истории, но мы позволим себе и вывод: из раза в раз он, такой умный, подводил себя, наверное, излишней бескомпромиссностью и честностью.
"Когда я пришел в ЦК руководителем международного отдела, первое мое решение было запретить поездки на отдых. Кстати, деньги потом тратили, которые мы давали, на организацию отдыха наших коммунистов там: в Испании, в Италии", — вспоминает Фалин.
- Имеется в виду, что наши партийные чиновники ехали туда на деньги, которые мы же перевели на помощь местным коммунистам?
- Первое, что я запретил, — это посылать кого-либо за счет партии. Партия оплачивала проездные билеты, причем и супруге, и супругу, и детям.
Супруга самого Фалина Нина Анатольевна — бывший референт в ЦК КПСС. Они — люди разных поколений, но, что явно, удивительный союз. Наверное, и не любить Фалина резоны есть у многих, но и не ценить его опыт нельзя.
- Если вас идеологически определить, вы либерал, консерватор, старый верный коммунист?
- Я за свободу совести, но против свободы без совести.
