Мир вспоминает аварию на Чернобыльской АЭС. Она произошла ровно 30 лет назад. С последствиями крупнейшей техногенной катастрофы в 1986 году боролись сотни тысяч военных и добровольцев со всего Советского Союза. Для многих поездка в Припять стала последней. Спустя три десятилетия проект "Укрытие" в Чернобыле до сих пор не доведен до конца. Когда в зоне появится новый саркофаг?
Они бронзовыми лицами смотрят в небо — первые ликвидаторы. Их прах запаян в цинк и забетонирован на большой глубине. К мемориалу приходят их внуки, дети, вдовы...
"Практически все они умерли в мае, — говорит Нина Сотскова, председатель Московской благотворительной общественной организации "Вдовы Чернобыля". – Через несколько дней. Они получили гигантские дозы радиации, даже могилы, в которых их похоронили, фонили, и очень сильно".
Уже вечером 26 апреля 1986 года в столице приземлился первый борт. Врачи стали принимать пациентов с острой лучевой болезнью. Молодые ребята умирали в муках. А страна еще несколько дней не знала, что произошло. Военные и специалисты-атомщики слетались в Чернобыль со всего Союза, толком не зная, для чего.
Олег Генрих — оператор пятой смены Чернобыльской АЭС — уцелел, находясь в центральном зале четвертого энергоблока во время взрыва реактора. "Там все было завалено, — вспоминает он. – Плиты болтались, все шипело, лилось, было ничего не понятно. Единственный свет давали окна, которые были выбиты в коридоре. Это был лунный свет, была ночь, и мы еле видели силуэты друг друга… Я увидел весь этот ужас: моего напарника Анатолия Кургуза фактически обварило паро-водяной смесью".
Сегодня, спустя 30 лет, это кажется невероятным. Они получили огромные дозы облучения и выжили, хотя похоронили многих друзей.
Владимир Зайцев — ветеран-десантник, в 1986 — начальник службы РХБЗ (защита от ядерных и химических атак). Он имеет два ордена за службу Родине: афганский и чернобыльский. Владимир Зайцев внедрял сбросы защитных смесей в реактор в перевернутых парашютах, чтобы сократить время "зависания" вертолета.
"Мы летели с генералом Антошкиным, и он признался, что не знает, что делать, — рассказывает Владимир Зайцев, бывший в 1986 году начальником службы РХБЗ ВДВ ВС СССР. – Если, говорит он, так пойдет, то в Советском Союзе не останется вертолетных экипажей… Внешнее облучение имеет такую особенность: если ты вышел из зоны облучения — ты больше не облучаешься. А вот то, что ты нахватал, вдыхая — это уже, как говорится, на всю жизнь "подарок". Вот из-за этого-то, собственно говоря, очень много было поражений и смертей".
300 000 солдат и столько же добровольцев: вся страна, все республики бросились на ликвидацию. Убирали вручную смертоносные частицы реактора, эвакуировали 45-тысячную Припять. Снимали зараженный асфальт, стелили новый. Засыпали реактор, охлаждали, укрепляли, деактивировали. Строили защитный саркофаг.
Справились за полгода. Чернобыль по сей день остается общей бедой. Россия и Европа участвуют в помощи. 20 лет назад страны договорились: равноценно участвовать в создании нового комплекса "Укрытие". Это проект на 758 миллионов долларов, в 2011 году смета уже превышала полтора миллиарда евро. И опять не хватило. Каждый украинский президент в свое время говорил, что это общая проблема. И Евросоюз соглашался.
Председатель Еврокомисии заявлял об очередном транше сразу после новостей о лесных пожарах в районе Чернобыля, которые могли многократно увеличить зону заражения. Но новый саркофаг по-прежнему не готов, а старый давно уже "прохудился"... "За прошедшее время в нем образовались огромные неплотности площадью в десятки квадратных метров, — говорит Леонид Большов, директор института проблем безопасного развития атомной энергетики РАН. – Туда заливается дождь, происходит вымывание радионуклидов".
Радиоактивная пыль четвертого блока становится предметом торга: работники станции могут месяцами сидеть без зарплат, а новый бонус Украины от международных доноров составляет 87 миллионов евро. И второй саркофаг, может быть, сдадут к 2018 году.
