Почти год назад не стало Елизаветы Глинки: 25 декабря она погибла в авиакатастрофе под Сочи. Но остались ее соратники — сотрудники фонда, пообещавшие продолжать начатое вместе с Доктором Лизой дело: помощь бездомным и малоимущим. Сообщения об их деятельности то приходили, то терялись в потоке новостей, поэтому самым верным показалось поехать в фонд и узнать, чем сегодня занимаются единомышленники Елизаветы Петровны.
Встретиться согласились легко. Адрес я уточнила заранее: новый, но недалеко от центра. Что вход будет со двора, сама догадалась. Вот и дверь в подвал. Ржавые покореженные решетки, дверь закрыта, на ней оборванные объявления. Сразу расстроилась, что все так плохо и приготовила первый вопрос: "Местные настроены против вашего появления здесь?"
А потом увидела, что подвалов несколько, решила: обойду все, может, мне нужен другой. Так и оказалось: у "моего" дверь была широко распахнута. Она, как я позже узнала, всегда нараспашку, закрывается (но не запирается) только на ночь.
Меня ждали. С распростертыми объятиями — буквально. Сели пить чай — какой разговор без него. Поскольку заготовленный несколько минут назад вопрос оказался неуместен, спрашиваю, как вышло, что фонд сменил имя и переехал. Ведь большинство думает, что продолжается дело Доктора Лизы в подвале неподалеку от метро "Новокузнецкая" благотворительным фондом "Справедливая помощь". А я приехала в "Дом друзей", организованный в подвале дома 20/17 на улице Авиамоторной .
Ситуацию пояснила сотрудник центра, фотограф Юлия Маковейчук: "Когда умерла Доктор Лиза, в том подвале шел ремонт и было объявлено, что он откроется 4 февраля. Но все январские праздники подопечные фонда звонили по известным им номерам: "Нам нужна помощь". Сначала мы всех отправляли в подвал, а потом"..
"Потом начались крещенские морозы, с таким холодом, что выходишь и у тебя все отваливается". — Подхватила рассказ Юли директор "Дома друзей" Лана Журкина. — "У нас телефоны разрывались от просьб о помощи. Мы собрали одежду, обувь и поехали обозом на вокзалы раздавать это. Потом стали обращаться малоимущие, многие из которых с подвижной психикой. Мало того, что их жизнь и без того стресс, без душевной поддержки и помощи, которые они получали у Лизы, они "поплыли". Мы не понимали, что делать. Единственное, что пришло в голову — начать помогать".
4 февраля подвал на Новокузнецкой не открылся. Между тем письма с просьбами о помощи стали приходить из регионов, где давно поняли, что волонтерам Доктора Лизы можно довериться в любой беде, и они обязательно придут на помощь. Репутация — это очень серьезно.
"Лиза была серьезным объединяющим фактором для многих людей, все мы, кто из ее тусовки, были друзьями. Поэтому так и назвались "друзья Доктора Лизы". Рассказ Юли прервал приход девушки Маши. Она внесла две здоровенные сумки с одеждой — мужской и женской. Пришла впервые и осталась послушать: не каждый раз при тебе рассказывают, чем занимается благотворительный фонд, которому ты решил помочь.
Пока Юля разбиралась с одеждой, Лана продолжила: "Мы стали вместе думать, как можно объединиться. У кого есть одежда, у кого-то еда. Говорят, что люди, уходя с работы, забирают кто ручку, кто компьютерную мышь. Мы ушли с больными". Смеется: "Сперли их. Правда, они и так были моими. Многие были привязаны ко мне, доверяли мне. И только я могла приехать поговорить, привезти продукты".
Но помощь, особенно в масштабе страны, можно оказывать только организованно. Это работа, и непростая. Она не терпит хаоса. К апрелю "друзья Лизы" поняли, что своими силами не справляются, и тогда Лана стала оформлять в Минюсте документы на новый фонд. Официально зарегистрировались, в конце мая получили расчетный счет на новую организацию с названием "Дом друзей".
Помещение открыли в июле. Лана говорит, что искали долго: "С учетом тех, кто к нам приходит, у нас специфические потребности. Необходимо отдельное помещение, даже без общего с кем-то коридора. Чтобы был круглосуточный доступ и не было охраны. Чтобы поставить душ, туалет, плитку, кровать".
На сегодня на балансе у "Дома друзей" 124 подопечных. Часть сюда приходит, другим оказывают помощь на дому. Или на улице — как раз с такого выезда "в поле" к ВИЧ-инфицированным вернулась руководитель проекта "уличная медицина" Таша Грановски. В означенную точку сегодня попали трое новеньких: двое пришли сами, а третьего специально привезли. Спрашиваю, как узнают и о фонде, и о том, куда приехать на улице. Таша смеется: "Сарафанное радио — оно у них отлично поставлено. Узнают о нас в социальных сетях, через Facebook (запрещена в РФ)" (запрещена в РФ). Тут уже и я смеюсь: "Какой Facebook у бездомных?"
Оказывается, многие из них "сидят" в соцсетях: средства коммуникации с выходом в Интернет есть у большинства. Лана объясняет: "Не все потеряли жилье в результате того, что пили, по- разному складывались обстоятельства. Они не пьют, занимаются собой, социализированы. Работают. Многие даже довольно успешны. И приходят к нам через Интернет — рассказывают. Это, в основном, истории бывших военных. Хотя есть и придуманные истории, но они в них живут, верят в то, что рассказывают. И только спустя время мы можем узнать правду".
На меня сыплются разные сюжеты. О тех же военных. О женщине, поведавшей слезно, как она болела, не получила зарплату, поэтому детям нечего есть. Как вечером принесли детские вещи, а уже утром они понадобились многодетной маме с больным ребенком. Здесь помогают каждому. Делятся тем, что есть на полках на момент прихода просящего.
"А вы проверяете их рассказы? Не могла ли соврать о болезни та женщина или тот военный?" Таша подает голос из темного угла: "У Лизы был принцип: лучше я помогу мошеннику, чем не помогу нуждающемуся. Мы тоже так". Юлия Маковейчук уточняет: "Мы помогаем всем подряд, хотя и стараемся проверять. Но результат не стопроцентный".
"Могла, — кивает Лана. — Но она пришла с ребенком, а он отличный индикатор. Как только мама что-то говорила неточно, сразу поправлял ее. Ходить просить помощь с ребенком — неправильная тактика. А еще: очень сложно просить. И человек, который не нуждается в помощи, вряд ли придет просить к нам. Что тут взять? Пакет с продуктами? Поношенную одежду?"
Поскольку многие годы Елизавета Глинка ездила на вокзалы, где опекала бездомных, интересуюсь, что стало с этой частью ее "наследия". Лана не скрывает, что они долго думали, как быть с вокзалами. Тем более, что на сегодня несколько фондов работают там: кормят, одевают, дают возможность помыться и подлечиться.
Не сразу, но "Дом друзей" обнаружил свою нишу — социализация бездомных.
"С июля мы устроили на работу 9 человек. Не просто устроили, одного я 2,5 месяца каждый день будила и уговаривала пойти на работу, настолько у него нарушены навыки дедлайна. Уговаривала потерпеть его работодателя. И он стал ходить вовремя, ему начали платить денег побольше. Понравилось. А недавно он от работы получил комнату в общежитии. Он звонит, а в трубке вой. Я испугалась: что случилось. А он в ответ: "Лана! Мне 40 лет, и у меня никогда не было своей комнаты". Он вырос в детдоме, потом где-то шлялся. Сейчас у него появилась барышня, которая учит его вести дом. И от этого хочется жить. Да, трое из девяти не выдержали. И мы не знаем, что будет дальше. С другой стороны, с ними плотно никто никогда не работал".
Словом, сотрудники центра "Дом друзей" продолжают работать по всем направлениям, которыми занимались при жизни Доктора Лизы. Есть группа подопечных — малообеспеченные — те приходят раз в несколько недель за продуктами из того, что есть на данный момент в Доме.
Остался и ужин для малоимущих. Только раньше это была "Пятница на Пятницкой", а теперь называется "Благоприятная среда", поскольку проходит по средам. На ужины собираются совсем разные люди. В первую очередь, странноватые дамы, не понимающие, как жить в этом мире: как сварить себе кашу, заплатить за квартиру. Это взрослые старые дети, не нашедшие себе места в обществе. Некоторые (многие) вышли из очень образованных, интеллигентных семей. У других случилась трагедия.
Приехав в среду, я имела возможность их слушать, лицезреть. Нине Александровне Пистехиной после гибели сына в Чечне не дали квартиру по льготной очереди. Инвалида детства Аллу Викторовну Прудкину люди, представившиеся риэлторами, после смерти мамы вывезли в Калужскую область и бросили там, оставив без московской квартиры. Алла Викторовна все еще надеется возбудить против мошенников уголовное дело
Для них и многих других "Благоприятная среда" — событие, которого ждут. К нему готовятся, его планируют. Лана говорит, что в "Доме друзей" есть очень важный показатель того, как человек на самом деле относится к их подопечным. Если садится за стол, хотя бы на несколько минут, проверку прошел. Если не присел — плохо дело.
Почти прощаюсь. Последним задаю тот самый, непроизнесенный первый вопрос: как к "Дому друзей" относятся местные.
"Приходят, интересуются. Но мы сразу определились, что здесь не работаем с бездомными, мы выходим к ним. Мы поняли, что привлекать людей в жилой дом не имеем права. Те, кто здесь живут не виноваты, что мы решили в их подвале заниматься благотворительностью. К нам приходят только бабули или малоимущие. Бездомным (сохранным) мы можем назначить, когда прийти. Также и доктор Лиза с ними работала".
Выхожу наверх. И только на улице осознаю, что не присела во время "благоприятного" ужина — рассказ Ланы выслушала стоя. Вернусь за стол в ближайшую среду.
