Штурман сбитого бомбардировщика капитан Константин Мурахтин находится на авиабазе Хмеймим. Он получил легкие травмы, и после непродолжительной реабилитации намерен вернуться в строй. Специальный корреспондент Андрей Григорьев сумел пообщаться со спасенным летчиком. О том, что случилось в сирийском небе, из первых уст.
Слегка прихрамывая, штурман сбитого накануне турками российского самолета, идет по взлетной полосе. Ночью 25 ноября в 3 часа 40 минут его доставили на авиабазу Хмеймим после настоящей спецоперации по поиску и спасению в горах сирийской провинции Латакия.
- Первый вопрос. Константин, как вы себя чувствуете?
"Нормально. Наши военные медики творят чудеса", — отмечает штурман сбитого турецким истребителем российского Су-24 капитан Константин Мурахтин.
Су-24 сбили над территорией Сирии, в этом у пилота нет никаких сомнений: одним и тем же маршрутом экипаж летал ежедневно.
"Мы неоднократно выполняли там боевые полеты. Знаем его, как свои пять пальцев. Боевые задачи выполняли и возвращались по этому маршруту на авиабазу. Мне, как штурману, там известна каждая высота. Могу ориентироваться даже без приборов", — уверенно заявил Константин Мурахтин.
Выйти из сирийского воздушного пространства, уверен штурман, бомбардировщик никак не мог.
"Это исключено. Даже на одну секунду. Тем более, что мы летели на высоте 6 тысяч метров. Погода была ясная, как говорится на нашем сленге – миллион на миллион. Весь наш полет до момента взрыва ракеты полностью мной контролировался. Я прекрасно видел и по карте, и на местности, где граница и где находимся мы. Даже угрозы выхода в Турцию не было", — заверяет штурман российского бомбардировщика.
Вопреки сообщениям турецкой стороны, о нарушении границы российских летчиков никто не предупреждал.
"На самом деле никаких предупреждений не было. Ни по радиообмену, ни визуально. Вообще не было контакта, — отмечает штурман. – Мы заходили на боевой курс в обычном режиме. Нужно понимать, какая скорость у бомбардировщика, а какая у истребителя F-16. Если нас хотели бы предупредить, то могли бы показать себя, встав на параллельный курс. А так ничего не было. Да и ракета прилетела в хвост нашего самолета внезапно. Мы даже визуально ее не наблюдали, чтобы успеть сделать противоракетный маневр".
Удар был нанесен исподтишка, и среагировать на него пилоты попросту не успели. Сейчас российские воздушно-космические войска предпринимают все меры, чтобы подобное не повторилось.
Су-24, в принципе, для воздушного боя не предназначен, его задача — нести на себе как можно больше бомб для поражения наземных целей. Поэтому, чтобы избежать возможных новых нападений, бомбардировщики теперь взлетают с авиабазы Хмеймим только в сопровождении истребителей.
Авиаудары по террористам ИГИЛ не прекратятся ни в коем случае, и, скорее всего, в новых полетах после окончательного выздоровления будет принимать участие и штурман бомбардировщика Константин. По крайней мере, именно об этом желании он собирается рапортовать командованию.
"Конечно, с нетерпением жду, когда выпишут, чтобы сразу вернуться в строй. Буду просить командование, чтобы меня оставили на данной авиабазе. Я обязан вернуть должок за командира", — решительно настроен российский военный летчик.
