Формальным поводом к беспределу на Майдане стал пакет законов, принятых на прошлой неделе Верховной радой. Теперь по закону на Украине вводится уголовная ответственность за экстремизм, массовые беспорядки и захват зданий. У тех, кто всем этим занимается, нововведение вызвало новый виток агрессии, и провокации вышли за грань разумного. Погромщики не слышат никого — ни власть, призывающую к переговорам, ни своих так называемых лидеров Майдана. За что громят и чего добиваются?
"Что есть причина, а что следствие?" — еще один вопрос, на который у двух частей расколотой Украины, по традиции, два противоположных ответа. Те, кого не отрезвил даже горящий Киев (мол, это же новый язык революционного пламени), тычут пальцами в направлении, куда заодно посылают камни и "коктейли Молотова". Их слепая вера — в том, что именно власть — главный и единственный провокатор. Власть заставила миролюбивых майданцев лупить палками и прутами по щитам обороняющих правительственный квартал. То есть власть вынудила их поджигать не только автобусы, но людей.
Так что же натворила, по мнению оппозиции, власть, чтобы скучный с декабря Майдан вдруг взорвался? Приняла законы. Вопрос другой — а не все ли равно было оппозиции, какой повод использовать, чтобы реанимировать умирающий протест?
Больше месяца Майдан ждал силовых действий от правительства, надеялся, что власть не выдержит и бросит "Беркут" на разгон превращенную одновременно в крепость и свалку площадь. Главный закон цветных революций добиться атаки на мирный протест. Не получалось. И в атаку пошли сами. Ее ждали.
Но ждали и оппоненты. Иначе как объяснить, что на приказ перебросить из-под Львова дополнительные силы спецназа в Киев националисты отреагировали в одну секунду и до сих пор блокируют на Западе трассы. А как оперативно отозвалась Америка: представитель Белого дома уже без изучения ситуации обвинил украинские власти в эскалации насилия и в очередной раз пригрозил санкциями.
Сегодня угроз вообще было не счесть. Вот и Кличко выступил с заявлением. Первое разумное действие за месяц — Кличко едет на встречу с Януковичем. Ему дают понять: переговоры возможны. Комиссия по выходу из кризиса создана будет. Процесс пошел? Нет. Бывший боксер опомнится: согласиться – значит, признать: радикалами будущий кандидат в президенты не управляет, то есть не сможет выполнить условия, которых власть потребует — увести боевиков с улиц. И тогда появляются требования, с которыми уже власть согласиться не может — досрочные выборы президента в марте. Круг замкнулся.
