В сирийский город Хомс, освобожденный правительственными войсками от боевиков, в пятницу приедут представители Красного Креста. Они окажут помощь местному населению, привезут лекарства и продовольствие. Небольшие отряды экстремистов до сих пор совершают диверсии против военных и горожан. По словам жителей, атаки боевиков часто направлены против христианского населения. Хотя большинство сирийцев — мусульмане, в стране живут представители разных конфессий.
По легенде святая Фекла, ученица апостола Павла, убегала от язычников, помолилась — и скалы ее укрыли. На этом месте в Маалюле и построили монастырь. Маалюла в переводе означает “вход”. Мы пробираемся сквозь скалы, которые изрезаны кельями монахов и попадаем в долину, где находится первая в истории православная женская обитель.
Накануне у ее стен вооруженные люди в масках напали на автомобиль с военными номерами, угнали его в сторону ливанских гор. В начале февраля монахини слышали выстрелы, до этого боевики обстреляли из гранатомета соседний храм в Сейднае. Хранительница мощей говорит, паломников (по-арабски – больных) совсем не стало.
У святой Феклы приходят просить исцеления. Приходят на костылях – уходят уже без них. А многие, бывало, оставались на месяц, на два. Место действительно уникальное – помимо прочего, единственное в мире, где люди еще говорят на арамейском — языке Христа.
Они молятся о спасении Сирии. Говорят, случись чего, христиане станут первой мишенью. Их уже убивают, называя иноверцами. В Хаме священника застрелили за то, что тот пытался помочь раненому. Людей похищают и требуют выкуп.
В стране представлены 12 различных церквей, Рождество и Пасха считаются национальными праздниками, в главной мечети омеядов в Дамаске хранится голова Иоанна Крестителя, на горе Касьюн – пещера, где по преданию Каин убил Авеля.
Даад — христианка, по профессии — инженер. Квартиру в центре Дамаска и машину купила в кредит. Пять лет выплачивала по две с половиной тысячи долларов в месяц. Чем платить дальше не знает – доход у семьи за последние полгода упал в два раза.
Христиан среди сирийцев всего 10%, но в ответ на вопрос об ущемлении прав и демократии, Даад смеется. До начала волнений никого не интересовало, что президент Сирии алавит, его жена суннитка, а министр обороны православный христианин. Сама она вообще не состоит в партии, но хуже от этого жить не стала.
“Я много лет преподавала в университете, мой муж, генерал армии, работает в военном госпитале, но никто из нас при этом не состоит в партии Баас. Государство нам выдало рабочую машину. У нас есть все, что нужно. Они врут, когда говорят, что это мирная оппозиция. Эти люди взяли оружие, они убили коллегу моего мужа армейского врача на пороге больницы, они готовы спалить нашу страну во имя своих мелочных интересов”, — говорит Даад Наддаф.
У нее на балконе сирийский флаг, как знак поддержки правительственного курса на реформы. Но армейскую машину ее семья поменяла на гражданскую, так больше шансов не попасть под обстрел боевиков. После покушения в центре Дамаска на священника маронитской церкви его знакомые уже не выходят на улицу без пистолета.
Сами сирийцы из Хомса и Идлиба уходят в более спокойные Дамаск, Тартус и Алеппо. Но покидать страну не собираются, говорят, что вместе будут пытаться отстоять святыни, общие для всех религий.
