8 апреля Владимир Путин был в Германии, откуда переместился в Голландию. В Европе его пробовали "пытать" по поводу проверок некоммерческих организаций в России, которым платят из-за границы. Тэтчер, например, не потерпела, когда британские профсоюзы финансово поддерживались из СССР.
Может, для кого-то удивительно, но Путину такое тоже не нравится. Да и по закону политическая деятельность ни внутри России, ни внутри Китая, ни внутри США не может тайно спонсироваться иностранцами. В Китае и США за это сажают — у нас почему-то нет. Пока нет.
Документы на английском, по которым ассоциация "Голос" за деньги берется лоббировать в России новый избирательный кодекс, а также вербовать сторонников внутри политических партий, среди членов избирательных комиссий, депутатов, некоммерческих организаций и гражданских активистов. В контракты также заложена организация "городских митингов для создания гражданских коалиций". Идете вы по улице, а тут — митинг, за который некий "Голос" отчитывается перед американцами, в том числе по бухгалтерским бумагам. Контракты, ставки, проектные менеджеры, директора, адреса и явки, учет и контроль.
Зачем нам здесь этот "Американский фонд поддержки демократии", который в мире финансирует сегодня явно то, что раньше ЦРУ финансировало скрытно, и что здесь забыл Норвежский Хельсинкский комитет?
В Германии и Голландии визит главы российского государства пытались "троллить".
Все наверняка видели эту девушку — просто всех сбивает с толку одежда. А если без нее и со спины, на которой будет что-нибудь непечатное, то узнавание гарантировано — именно в таком виде Александра Шевченко промелькнула в сюжетах с Ганноверской промышленной ярмарки.
"Мы искали Путина и нашли его", — говорит Шевченко.
Группа FEMEN не раскрывает своих методов и спонсоров. Заплатить штраф, возможно, придется. Или даже сесть в тюрьму. Статья 103 — "оскорбление представителя иностранного государства" — предусматривает до трех лет заключения. Впрочем, и у хозяйки встречи Ангелы Меркель есть основания чувствовать себя оскорбленной — это у нее дома пытались обидеть гостя, поэтому на пресс-конференции канцлер строго сказала: "Разберемся", в отличие от Владимира Путина, который разрядил напряжение шуткой.
Если касается этого "представления", то мне понравилось, — сказал Путин. — Честно говоря, я не слышал, что они кричали. Я не видел, блондинки они, брюнетки, или шатенки. Ничего ужасного в этом протесте нет, но обсуждать политические вопросы лучше в одежде. Раздеваться нужно в других местах. Но здесь не холодно – не простудятся".
Россия — в этом году основной партнер выставки — привезла в Ганновер результаты экономической модернизации в области машино- и судостроения, энергетики, производства новых материалов. Германия на этом хорошо зарабатывает — российские заказы обеспечивают работой 700 тысяч немцев. Только "Российские железные дороги" привезли в Ганновер контактов, связанных с транспортной логистикой и производством скоростных поездов, на несколько миллиардов евро. Но почитать немецкие газеты, так не российско-германские торговые связи, не политический диалог, а полуголые феминистки стали главными бенефициарами этой ярмарки.
"В немецких СМИ до приезда Владимира Путина была аналитика про экономическую ситуацию в России, про низкий процент безработицы, про риски для немецких предпринимателей по причине высокого влияния монополий, но после визита на передовицах остались только FEMEN", — рассказал профессор политологии Берлинского свободного университета Геро Нойгебауэр.
Поучить Россию демократии и толерантности — на этом и зарабатывается благосклонность либеральной прессы — такая же важная в период избирательной кампании, как и возможность порешать проблемы евро не за счет собственных граждан, а за счет российских вкладчиков. Урегулировав ситуацию с кипрскими банками, Германия взволновалась о судьбе некоммерческих организаций в России.
"Я бы хотела, чтобы в России существовало активное гражданское общество. Оно может появиться только в том случае, если отдельные организации будут действовать без страха и оглядки на российские власти", — подчеркнула канцлер Германии Ангела Меркель.
"Только за первые четыре месяца после принятия в России соответствующего закона на счета этих организаций из-за границы поступило 28 миллиардов 300 миллионов рублей. Это почти миллиард долларов. Наше общество вправе знать, откуда эти деньги и на какие цели они идут. Что касается работы этих организаций, то она никак не ограничивается. Хочу это подчеркнуть. Им нужно только зарегистрироваться. Такие законы действуют и в других странах, в том числе в США, довольно давно. Что касается Кипра, то можно было эти деньги – миллиард долларов – направить на помощь проблемным странам, в том числе таким, как Кипр, и не обдирать несчастных вкладчиков", — уверен Путин.
Переезд президента из Ганновера в Амстердам усилил ощущение перекоса в информационном сопровождении визита. Путин приехал открыть Год России в Нидерландах, встретился с королевой и премьер-министром. Это ведь наш экономический партнер номер один в Европе. Товарооборот — 83 миллиарда евро — больше, чем с ФРГ, а спрашивают все равно про запрет пропаганды гомосексуализма. Где равноправие некоммерческих геев и лесбиянок? Может быть, где-то, но только не на Кавказе, объясняет президент культурные различия.
"Представьте себе, чтобы у нас такая организация появилась, которая пропагандировала бы педофилию. Я думаю, что в некоторых регионах Российской Федерации люди бы за оружие взялись, — у нас станется. Тоже касается и сексуальных меньшинств. Я с трудом себе представляю, чтобы в Чечне разрешили однополые браки. Вы можете себе представить? Это просто до жертв бы дошло, — отметил глава российского государства. – Я считаю необходимым защищать права сексуальных меньшинств. Но согласимся, что однополые браки детей не производят на свет. И в Европе, и в России мы сталкиваемся с проблемой демографического характера".
А в Нидерландах не то что за оружие — даже за шариковую ручку не возьмутся, чтобы переписать законы, которые позволяют в течение 30 лет существовать таким организациям, как педофилический клуб "Мартяйн". Только после смены руководства Минюста в прошлом году удалось возбудить дело о запрете организации.
Прежнего министра Ёриса Деминка подозревали в изнасиловании турецкого мальчика, но обвинение развалилось в связи со смертью основных свидетелей — личного врача и водителя. Так что Деминка просто отправили на пенсию. "Мартяйн" прикрыли, но не надолго — благодаря усилиям адвокатской конторы, которая доказала, что запрет педофилов недемократичен, ведь они не угрожают общественной безопасности.
Один из адвокатов ведет дела педофилов с 1999 года. Он добился судебной отмены запрета на организацию "Мартяйн" и сейчас готовится отбивать новую атаку прокуратуры. Из десяти дел о растлении малолетних он выигрывает восемь.
Франс Гилес — специалист по работе с трудными детьми и лидер небольшого кружка анонимных педофилов. Всю жизнь на работе и отдыхе он борется со своим влечением, признавая, что педофил лишает ребенка главного в демократии — свободы выбора.
"Раньше мы об этом молчали, но теперь общество изменилось. Совращенные дети, которые, когда им было десять, говорили, что мы делаем это добровольно. Они выросли и осознали, что это не принесло им ничего, кроме физической и душевной боли. Они заговорили об этом. Все это выплеснулось наружу", — признается Гилес.
Сложен путь демократии к осознанию собственного уродства, и депутат парламента Питер Омтзигт, который пробивает закон о запрете педофилии, благодарен Путину за то, что он поднял эту тему.
"Мы постоянно указываем другим на проблемы с правами человека, но сейчас я рад тому, что нам указали на наши. Почему бы России через Совет Европы не направить в Голландию своих экспертов для оценки ситуации с правами детей? Вы бы нам очень помогли", — уверен Омтзигт.
Но со своей идеей поучиться у России господин Омтзигт очевидно в меньшинстве. Свободная пресса культурной Европы поливает своих читателей русским матом, не проникая в суть чужой языковой практики, в то, что, так выражаются, когда одни эмоции, а сказать нечего.
