Недавно приехавший в Москву американский посол Майкл Макфол не устаёт говорить о поразившем его уровне антиамериканизма в России: как, мол, можно было ожидать такого после всех усилий по "перезагрузке" американо-российских отношений? Вопрос звучит подчёркнуто риторически, то есть, разумеется, ответа не предполагает, но события последних дней прямо-таки подталкивают к формулированию прямого ответа. Давайте вспомним эти события.
Итак, в понедельник на конференции в Сеуле американский телеканал АВС, не выключив вовремя свой микрофон, случайно записал короткий разговор между американским президентом Обамой и Дмитрием Медведевым. На записи американский лидер говорит, что после ноябрьских президентских выборов в США, на которых Обама надеется добиться переизбрания, он сможет занять "более гибкую позицию" в отношении американской ПРО в Европе. Российский президент отвечает: "Я передам это Владимиру (то есть, Путину)".
Этот диалог вызвал шумное возмущение среди республиканцев – и всегда ещё меньше демократов любящих Россию, а теперь вдобавок видящих в нашей стране прекрасный повод уязвить соперника по выборам, Обаму. Возмущаясь подслушанным диалогом, видя в нём намерение Обамы "сдать" после переизбрания какие-то национальные интересы Америки Кремлю, Митт Ромни (фаворит американских праймериз и уже почти достоверный соперник Обамы на выборах) выразился так: "Россия наш геополитический враг номер один. Она до конца защищает худшие режимы мира".
Журналист CNN переспросил, действительно ли идущий в президенты республиканец считает РФ более опасной страной, чем Северная Корея или Иран. Ромни несколько смутился и больше не использовал слова "главный" во фразах вроде "Россия – геополитический соперник США", но поменялось от этого немногое. "Россия продолжает поддерживать Сирию, она поддерживает Иран, она противостояла санкциям, которые мы предлагали международному сообществу ввести против Ирана, — говорит Ромни. — Россия — недружелюбный игрок на мировой арене, и президент США, который стремится занять гибкую позицию в отношении России после выборов, когда ему можно будет не считаться с мнением сограждан, — это очень, очень тревожно".
Вот, собственно, и ответ послу Макфолу. Как не быть в России антиамериканизму, если не городской сумасшедший, а вполне вероятный следующий президент США называет нашу страну "геополитическим врагом номер один"? Да и не только он – весьма сходные фразы произносили и другие американские политики первого ряда: Маккейн, Чейни – это только за последние годы.
Нам тут же принялись объяснять, что это – не более чем предвыборная риторика, что Ромни, став президентом, вёл бы себя гораздо сдержаннее. Что ж, отчасти, конечно, и так. Но, во-первых, предвыборная риторика – это слова, которые должны понравиться избирателю. Если кандидат в президенты уверен, что рядовому американцу придётся по вкусу зачисление России в главные враги, нам нечему особенно радоваться. Во-вторых, тут не только риторика. Смешно, конечно, всерьёз говорить о поправке Джексона-Вэника, но что делать: она давно стала и продолжает оставаться символом отношения американской элиты к России. Больше двадцати лет как любой наш гражданин может ехать в любую страну на глобусе (если страна согласна, разумеется); больше двадцати лет нет Советского Союза, но в Америке продолжает действовать ограничение на торговлю с нами, введённое, чтобы заставить СССР не препятствовать выезду евреев в Израиль.
Теперь это ограничение, может быть, всё-таки отменят, но нам уже твёрдо сказали: отменят не прежде, чем узаконят "список Магнитского". Я знаю, многие у нас полагают, что в этом списке есть и благая сторона: вдруг внешнее давление поможет выкорчёвывать наших коррупционеров. Не думаю, но не стану спорить. Укажу лишь, что и покойный Магнитский, и воевавшие с ним правоохранители интересуют американский сенат ровно в той же степени, что советские невыездные евреи 70-х годов. Нужна узаконенная причина считать Россию изгоем, не одна – так другая.
Если вдруг завтра идеально прозрачный суд накажет – да хоть расстреляет! – всех, кто действительно виновен в смерти Магнитского, список его имени останется в силе – и уже не поправку Джексона-Вэника, а этот список каждая следующая американская администрация будет обещать нам отменить, а потом лениво оправдываться, что так и не отменила. Я понимаю, что вопрос отношений с Россией в сегодняшней повестке политической борьбы в США значится от силы во второй десятке. Тем не менее факт, что он рассматривается именно в таких тонах – и Макфолу не стоит удивляться, что здесь это замечают.
