Установка посла США в Москве Майкла Макфола на беспрестанное присутствие в СМИ страны пребывания — установка, вообще говоря, для послов нетипичная — породила новые трения на весьма высоком уровне. Выступая 4 апреля в Баку, министр иностранных дел России Сергей Лавров сказал: "Вчера наш коллега, посол США очень аррогантно заявил, что изменений по ПРО не будет, хотя, казалось бы, посол — друг государства — должен понимать, что нужно учитывать интересы соответствующего государства".
Похоже, Лавров сознательно допустил в своей речи макаронизм. Слова "аррогантный" в русском языке нет, но оно есть в знакомом Макфолу английском языке, и восходит к латинскому "arrogans" — "самонадеянный, дерзкий, высокомерный".
Такую реакцию министра вызвала беседа посла с РИА "Новости" на тему европейской ПРО. В ответ на вопрос, что будет означать обещанная президентом Обамой гибкость в этом вопросе, посол Обамы отвечал: "Это будет означать, что мы будем строить ту систему ПРО, которая нужна нам для защиты наших союзников и нас самих от реальных ракетных угроз. И мы не приемлем никаких ограничений в этой области, потому что безопасность наших граждан и наших союзников является нашим главным приоритетом".
Ответ не прибавил ясности. Во-первых, единственной существующей на сегодня реальной ракетной угрозой для США является российская угроза, и сегодня только российские ракеты могут быть на этом направлении перехвачены. Других ракет либо вообще не существует в природе, либо они, хотя и существуют (например, китайские), но в случае чего полетят никак не через зону действия европейской ПРО.
Во-вторых, сам ответ, согласно которому, как сами сочтем нужным, так и сделаем и никаких ограничений не признаем, не проясняет, в чем тогда заключается гибкость. Поскольку гибкость, она же компромисс, предполагает известные взаимные уступки, которые и являются взаимоограничениями.
Далее посол несколько смягчил исходную формулу, сообщив, что его правительство "надеется реализовать на полную мощность систему ПРО, не создавая при этом угроз стратегической стабильности, существующей между Россией и США. Сделать это — большая проблема. Этот процесс займет много времени. Думаю, даже годы". В итоге получилось, что бескомпромиссность уже сегодня, а надежда на сохранение стратегической стабильности — это в будущем, через годы — "Что наше, то наше, а вот об вашем-то мы и поговорим".
При этом всем, кто хоть когда-нибудь интересовался проблемой отношений между нашими странами, все было достаточно понятно без разъяснений посла Макфола, к тому же не очень удачных. Давно известно, что в предвыборный для Америки год переговорные процессы с этой державой фактически прекращаются. Для американской администрации в этой период важнейшими являются предвыборные проблемы. А они предполагают демонстрацию крайнего патриотизма и крайней бескомпромиссности при отстаивании американских интересов где бы то ни было. Дипломаты в этот мертвый для них сезон либо вовсе молчат, либо произносят обтекаемые речи. И во всяком случае никак не рвутся к общению со СМИ на предмет произнесения речей дерзких и высокомерных. Например, чтобы не нарваться на вопрос МИД страны пребывания: "Да что же это за удивительного человека вы тут нам прислали?"
