Следователи МВД предъявили обвинение Уильяму Браудеру, главе инвестфонда Hermitage Capital, который прославился в России мошенничеством с акциями "Газпрома", налоговыми махинациями, а потом — тем, что пролоббировал в США принятие антиросийского "Акта Магницкого". Сегодня Браудер в США чуть ли не герой, хотя за те же преступления (неуплату налогов) в США тяжело больного и старого финансиста Мэдоффа недавно приговорили к 150 годам тюрьмы.
В Афганистане Владимир Цидеев был сапером. В 1999 году ветеран и инвалид войны стал одним из тех, кто находил других инвалидов для подставных фирм Уильяма Браудера. Все, и Цидеев тоже, были рады: лишний заработок — это возможность купить дорогие лекарства. Два брата Букаевы — с детства больны ДЦП, инвалид третьей группы Виктор Биткиев, безработный инженер; ликвидатор-чернобылец Эрни Бадыков, который живет в домике без света, где из-за этого даже не работала плита.
Репортер Вадим Речкалов провел свое расследование деятельности Браудера и снял целый документальный фильм. "Офшорные" люди о судьбе тех, кого цинично использовал финансовый аферист.
"Браудер — такой лицедей очень интересный. Он иногда включает западного человека, который ничего не понимает в России, в российских законах, в российских порядках, в российской истории. Инвалиды? Какие инвалиды? Ой, да, они тут, а я думал, тут все такие", — говорит журналист Вадим Речкалов.
Браудер в России появился в разгар ваучерной приватизации. Фонд Hermitage Capital активно скупал акции крупных компаний. Но именно скупка акций "Газпрома" стала самой удачной операцией Браудера.
Вообще, в 1999 году иностранные компании акции "Газпрома" покупать не имели права, не получив специального разрешения. Браудер за разрешением обращаться не стал. В Калмыкии — в те годы российском внутреннем офшоре — были созданы две фирмы "Камея" и "Байкал-М".
Каждая из этих подставных фирм перекрестно владела контрольным пакетом друг друга. Остальные акции компаний принадлежали бенефициарам на Кипре. Именно эти две компании, вроде бы российские, скупали газпромовские акции в пользу иностранных клиентов фонда Браудера. Сотрудниками фирм Браудер нанял инвалидов, это позволяло снизить налоги — с 35 до 5 процентов. Инвалиды в фирмах, конечно, не работали, а просто получали небольшие деньги за зиц-председательство. Руководил всем сам Браудер.
"Безусловно, Браудер абсолютно контролировал все три компании. Там его подписи, там печати тех фирм, которые он представлял, будучи генеральным директором. Ну и мы располагаем достаточной свидетельской базой, которая подтверждает этот факт, что именно господин Браудер являлся непосредственным, в общем-то, инициатором по продвижению идеи о скупке активов на территории Российской Федерации в тот период времени", — рассказал начальник Управления следственного департамента МВД РФ по расследованию организованной преступной деятельности и коррупции Михаил Александров.
Всего в руках Браудера и его партнеров оказалось 7 процентов акций газового гиганта.
"Семь процентов акций газовой монополии позволяли номинировать господину Браудеру одного члена Совета директоров, через которого он рассчитывал получать как внутреннюю информацию газовой монополии, так и манипулировать фондовым рынком. В качестве примера: выходит член Совета директоров "Газпрома", произносит какую-то речь, после которой фондовый рынок либо вырастает, либо, наоборот, падает. Дальше дело техники — получить свои сливки и уйти тихо и спокойно в тень", — объясняет экономист Никита Кричевский.
Членство в Совете директоров — это еще и возможность влиять на деятельность компании. Буквально, за сколько продавать газ на внутреннем рынке гражданам России, куда тянуть новые газопроводы, какие месторождения разрабатывать. А это уже большая политика. Дело о скупке акций "Газпрома" возбудили еще в 2005 году. Тогда же Браудеру закрыли въезд в Россию. И все было понятно еще тогда, когда оперативники ФСБ и военной контрразведки проводили первые допросы в Калмыкии. Отчего это дело тянется до сих пор — вопрос не праздный.
"Потому что оно за взятки закрывалось постоянно, и закрывали это дело отнюдь не следователи, не опера, закрывали это на уровне заместителей министров или на уровне заместителей департаментов, вот так вот. И Браудеру, тут ведь парадокс случился в чем, коррупционная система МВД в судах налоговых у нас была очень выгодна Браудеру как бизнесмену. Это для него был такой постоянно действующий офшор, постоянная налоговая льгота в виде коррупции, и он на этом деле зарабатывал", — уверен Вадим Речкалов.
"Показательны адресаты, к которым обратился господин Браудер в первое мгновение после того, как узнал о том, что ему запрещен въезд на территорию России. Это были те, кто в те годы работал в правительстве, те, кто представляет либеральный блок правительства, и те, кто мог, как мы предполагаем, делиться определенной инсайдерской, запрещенной к публикации, информацией", — отмечает Никита Кричевский.
Вскоре против Браудера возбудили еще одно дело — о неуплате налогов. Тогда Браудер вывез всех своих сотрудников из России, оставив в Москве только аудитора фонда Hermitage Capital Сергея Магнитского. Вскоре его задержали в рамках налогового дела, а потом Магнитский трагически умер в тюрьме.
"Смерть Магнитского спасла Браудера от всемирного позора. Потому что, если бы Магнитский был жив, он бы, в конце концов, дал показания на Уильяма Браудера по калмыцкому делу. Дело-то не в том, что кто-то не знал, чего там Браудер в Калмыкии наворотил. Нет, все знали. Но нужен был свидетель для экстрадиции, для обвинения. Ну, то есть кто-то, кто бы показал: вот этот человек дал мне указания", — считает Речкалов.
"Надо напомнить, кстати, что смерть Магнитского случилась сразу после того, как стараниями господина Браудера Магнитский был лишен адвокатской защиты в ходе разбирательства его дела в суде. Смерть Магнитского позволила создать вокруг этой, казалось бы, достаточно банальной мошеннической схемы, хоть и с большими нулями, серьезный политический и международный резонанс", — уверен заместитель председателя думского комитета по безопасности и противодействию коррупции Александр Хинштейн (фракция "Единой России").
Смерть аудитора фонда Сергея Магнитского — не единственная странная смерть в деле о неуплате налогов, по которому был арестован аудитор. Странным образом умерли несколько важных свидетелей. Скончался от сердечного приступа бизнесмен Октай Гасанов, который сотрудничал с Магнитским. Погиб, выпав из окна, банкир Семен Коробейников, который подозревался в незаконном выводе денег фонда за рубеж, умер директор одной из фирм, принадлежавших фонду, Валерий Курочкин. А вообще-то фонд Hermitage Capital Браудер открывал когда-то в партнерстве с Эдмондом Сафра — владельцем Republic National Bank of New York. Так вот Эдмонд Сафра тоже очень вовремя умер. В 1999 году его особняк в Монако подожгли, как раз перед тем, как он собирался встречаться с агентами ФБР, которые выясняли, куда исчезли деньги, выделенные международными финансовыми организациями России в дефолтном 1998 году. Куда делись эти деньги, кстати, так и не выяснили, а вот у фонда Браудера вдруг появились большие средства, и он активно начал именно с 1999 года скупать акции "Газпрома".
Следователи, конечно, иллюзий не питают и уверены, что на допрос Уильям Браудер не придет. Но финансиста, скорее всего, объявят в розыск. Кстати, общий ущерб от скупки акций "Газпрома" оценивается почти в два с половиной миллиарда рублей. По крайней мере, пока, потому что дело еще не завершено, и в деле фигурируют и другие подставные фирмы.
