Ситуация с Кипром напоминает рассказ Марка Твена, как в заснеженном поле сломался поезд и пассажиры-джентльмены с соблюдением всех демократических процедур решали, кого съесть первым, чтобы спастись от голода.
"Поправка была поставлена на голосование и после бурных дискуссий отклонена. Что касается первого предложения, оно было принято, и мистера Гарриса внесли в список кандидатов. Началось голосование. Пять раз голосовали без всякого результата, на шестой выбрали Гарриса: "за" голосовали все; "против" был только сам мистер Гаррис. Предложили проголосовать еще раз: хотелось избрать первого кандидата единогласно, — это, однако, не удалось, ибо и на сей раз Гаррис голосовал против", — говорится в рассказе "Людоедство в поезде".
Действительно, кто же станет голосовать за съедение самого себя? Понятно, что и Кипр сопротивлялся, как мог. Но у Марка Твена мистера Гарриса все же зажарили и съели. А джентльмены-людоеды в занесенном снегом поезде продолжили демократически-бюрократический процесс: "На ужин мы выбрали джентльмена из Детройта по имени Уокер. Он был превосходен. Я даже написал об этом впоследствии его жене. Выше всяких похвал. Еще и сейчас, как вспомню, слюнки текут. Разве что самую малость непрожаренный, а так очень хорош".
Понятно, что, создав прецедент, трудно будет остановиться. И уж если мысль начала работать в этом направлении, если решение евробюрократии состоялось, то почему бы не распространить его и на другие слабые страны? А в ЕС расслоение на сильных и слабых уже очевидно. При этом все по процедуре и хладнокровно. Почему бы и еще кого-то не съесть? Впрочем, вернемся к "Людоедству в поезде" Марка Твена: "На следующий день к завтраку был Морган из Алабамы. Прекрасной души человек, ни разу не приходилось отведывать подобного: красавец собой, образован, отменные манеры, знал несколько языков — словом, истинный джентльмен. Да-да, истинный джентльмен, притом необыкновенно сочный".
Вообще европейская бюрократия — это особая каста чиновников. Для них в европейских структурах созданы и особые условия. Они вежливы, их внешность унифицирована и плохо запоминается, и действуют они по сложной процедуре во имя самодостаточной корпорации под названием "Европейские структуры".
46 тысяч еврочиновников — в постоянных разъездах: Брюссель, Страсбург, Люксембург, Франкфурт. Громоздкий бюрократический аппарат тратит лишь на билеты, ведь штаб-квартиры — по всему старому свету — 3 миллиона долларов в месяц.
В конце прошлого года в Брюссель пришло письмо с просьбой быть чуть скромнее, но Германия, Франция и Нидерланды настоять на своем не смогли — кризисный бюджет евробюрократов остался прежним.
Прокормить эту громадину практически невозможно: бюджет на содержание аппарата пухнет из года в год. Теперь это 45 миллиардов, то есть пять бюджетов проблемного Кипра.
Люди во фраках и бабочках кормят чиновников по талонам. Здесь тоже свои субсидии и цены, как в школьной столовой.
Все сказанное в гигантских стеклянных зданиях переводят на одиннадцать языков. 26 тысяч переводчиков — они работают два через два — официально — тоже чиновники. Зарплата — всего на 85 евро меньше, чем получает, например, депутат Бундестага.
"У каждого сотрудника Европарламента, помимо привычных всем праздников, — 18 дополнительных выходных в год. Каждый такой день обходится Евросоюзу в 20 миллионов евро", — пояснила Инга Гряссле, член бюджетной комиссии Европарламента.
Плюс бесконечные приятные сверхдоходы: страховка, две ежегодные поездки на родину и 360 евро в месяц, пособие на ребенка из общей брюссельской кассы — детство по меркам евросотрудников заканчивается в 26 лет.
"Мы слишком много зарабатываем. Всем это так интересно. Все завидуют. Я здесь работаю и считаю, что мы выполняем нужную работу", — говорит Клаудиа Кристл, руководитель пресс-службы Еврокомиссии.
Следующий номер французской Charlie Hebdo — как раз о нужной работе. Работе, если верить еврочиновникам, на износ.
Решение по Кипру принимают, потому что хочется спать. Каким будет уставший и сонный Баррозу, Франция узнает 26 марта.
"В них нет ничего выдающегося. На них очень сложно нарисовать карикатуру. Толстые они или уродливые, они просто никакие, и в этом проблема. Их не видно. Они работают в тени Брюсселя. Фантом, просто люди в костюмах", — отметил карикатурист Charlie Hebdo Шарб.
Европейский центральный банк, Европейская комиссия и МВФ — так называемая "тройка" — требуют от Греции, Ирландии и Португалии резкого сокращения бюджетных расходов.
Сокращать свой бюджет при этом здесь никто никогда не планировал. В 2008-ом, в самый разгар кризиса, в ЕЦБ принимают очень дорогое для Европы решение: прекратить аренду этих помещений для своих сотрудников и построить собственное новое здание в самом центре Франкфурта. Знак евро останется здесь — это подарок. Огородить площадку колючей проволокой здесь решили, как только появился фундамент. Сдачу объекта просрочили уже на два года. Цена гигантского небоскреба на Майне продолжает расти — вместо изначальных 800 уже полтора миллиона евро.
"Все, что они могут сказать: "У нас — рекомендательная функция". И что они порекомендовали Испании, Греции, а теперь еще и Кипру? Почему эти люди управляют экономическими процессами всей Европы?!" — возмущается руководитель Occupy Frankfurt Томас Оккупай.
"Раньше свиньи были заблокированы, но теперь это запрещено. Мы отпускаем их в общий загон, где они должны вместе играть и отдыхать", — рассказывает один из работников свинофермы.
Обеспечить "постоянный доступ животных к игрушкам" в разгар кризиса потребовал Евросоюз. Издержки никто не просчитывал, но цены в магазинах прежними точно не будут. Чтобы выполнить директиву Евросоюза и купить своим свиньям игрушки, небольшая ферма должна потратить порядка 300 тысяч евро.
Аналогичное изменение правил в содержании кур-несушек, вступившее в силу год назад, разорило не одну птицефабрику. Яйца в Европе подорожали на 75%.
В Евросоюзе уже есть спецкомиссия — по уничтожению ненужных законов. 430 сотрудников исправно получают зарплату.
"Какой банан считать большим, а какой — маленьким, еврочиновники обсуждали на полном серьезе. В бананах, возможно, действительно следует разобраться, но только пусть этим занимается кто-то другой. Кризис. Европа разваливается, а они голосуют за размер бананов!" — сказал журналист газеты Liberation Жан Катремер.
Через 20 лет, дослужившись до 16-го зарплатного уровня, эти чиновники тоже получат хорошую пенсию — 75% от последней зарплаты, то есть минимум от 18 тысяч евро.
