Можно лишь гадать, как это связано (и связано ли), с визитом короля Испании в Россию, но только на этой неделе в прокат сразу вышли две испанские картины. И, пожалуй, эти фильмы – самые титулованные из всего, что было снято и выпущено на экраны на Иберийском полуострове за последний год. Первый – "Бьютифул", испанский опыт мексиканца Алехандро Гонсалеса Иньярриту, широко известного миру по таким картинам, как "Сука-любовь" или "Вавилон"; в новой его работе главную роль сыграл Хавьер Бардем, за что получил актерский приз в Каннах и заслуженную "оскаровскую" номинацию. Второй фильм – "Печальная баллада для трубы", сделанная Алексом де ла Иглесиа, воспитанником и бывшим протеже братьев Альмодоваров, который за новую картину о цирковых артистах в период франкистской диктатуры получил на Венецианском фестивале от восторженного президента жюри Квентина Тарантино сразу две престижные награды: за лучший сценарий и за лучшую режиссуру.
Заголовок "Бьютифул" не переводится на русский потому, что в его английском написании допущена намеренная орфографическая ошибка. Вот такая красота с изъяном или подвохом видится режиссеру Иньярриту самой убедительной эстетической концепцией: с одной стороны, он снимает фильм в одном из самых прекрасных испанских городов – Барселоне – с одним из самых мужественных артистов мира – Бардемом, но с другой - показанная там жизнь без пяти минут чудовищна. Коррупция, насилия, разгул цинизма. И единственное светлое пятно, единственный островок: главный герой – мелкий криминальный авторитет, который на самом деле является нежнейшим отцом и мужем, мучается угрызениями совести из-за случайно погубленных гастарбайтеров-азиатов, а также готовится отойти в мир иной из-за внезапно обнаружившегося недуга. Какую-то долю убедительности этой отвратительно мелодраматической интриге придает актерский дар Бардема, остальное – для потребителей жареных новостей с газетной странички "Новости криминала", которые читают о чужих несчастьях и на этом основании считают себя носителями морали и нравственности.
"Печальная баллада для трубы" – иной случай. Если Иньярриту страдает явной нехваткой чувства юмора, то у Алекса де ла Иглесии юмора слишком много. Его картина начинается как экскурс во времена испанской Гражданской войны, когда артисты цирка оказываются вовлеченными в боевые действия; на экране мелькает такой знаковый персонаж, как клоун с мачете. Но это лишь эпиграф. Герой остальной части фильма – сын того чудака, ставший белым, то есть, печальным клоуном в бродячем цирке, и соперничающим с рыжим жестоким клоуном за душу и тело прекрасной акробатки. Этот сюжет, будто из блоковского "Балаганчика", лежит на поверхности, а в подтексте – угнетение человека при фашизме и других тоталитарных режимах, искажение тела и лица, стремление спрятать страдание за маской или гримом, а подлинный конфликт – за грубой карикатурой. Все это так, но присмотревшись, совсем несложно обнаружить за жестоким балаганом Иглесии обычный китч; банальность под прикрытием модной эстетики. Что, впрочем, не помешало Тарантино прийти в восторг и наградить испанского собрата.
"Кино" с Антоном Долиным на радио "Вести ФМ"
