17 марта скончался Эдуард Лимонов. Ему было 77. Болел. В памяти останется как яркий поэт, писатель и публицист, бескомпромиссный, самоотверженный политик, готовый идти хоть в кутузку, хоть куда за свои принципы и идеи. В этом по нынешним временам Лимонов — несравненный. Пример раскрепощенного и свободного от конъюнктуры сознания. Дерзко свободен в любом контексте.
Эдуарда Лимонова похоронили на Троекуровском кладбище под его настоящей фамилией — Савенко. Церемония последнего прощания была закрыта для прессы, поэтому присутствовали на ней только его близкие родственники, друзья и соратники. Так скромно и почти незаметно для мира закончил свой земной путь один из самых загадочных и парадоксальных русских писателей новейшего времени.
Творчество Лимонова всегда вызывало ожесточенные споры. Одни его боготворили, другие нещадно ругали. Но и почитатели, и противники его книг всегда сходились в одном: Эдуард Лимонов — личность историческая.
Как писатель он сумел сказать свое новое, хлесткое и ни на что не похожее слово в отечественной и мировой литературе. Как человек он всегда был предельно искренен во всем, что делал и говорил. Свои идеи и убеждения он отстаивал не только на бумаге, но и шел за них в тюрьму, на баррикады и под пули.
Писатель Сергей Шаргунов на протяжении многих лет был близко знаком с Эдуардом Лимоновым. По его словам, даже во время болезни — тяжелой онкологии, ставшей причиной его смерти, — 77-летний Лимонов до последних минут жизни вел себя мужественно и сохранял твердость духа. Именно эти качества когда-то создали ему репутацию бесстрашного борца за справедливость.
"Лимонов — это отчаянное бесстрашие. Лимонов — это про то, про что всегда понимала русская литература, — Родина и свобода. И Лимонов сражался и за Родину, и за свободу. И поэтому он сразу же поехал на Балканы к сербам. Он выходил против олигархов, против распродажи, он первый ясно и прямо заговорил о том, что мы оставили за нашими границами 25 миллионов русских людей. Его лимоновцы поднимали русский флаг и лозунг в Севастополе – "Русский город" — в тот момент, когда никто этого не делал. И не надо думать, что это было какое-то продолжение литературы. Для Лимонова все это было очень серьезно. Очень осмысленно и очень выстраданное, потому что все было искреннее, все было предельно честно. Он называл себя паталогически честным человеком", — отметил Шаргунов.
Для исследователя биография Лимонова — настоящий авантюрный роман с головокружительными, невероятными поворотами судьбы. С момента рождения в 1943 году Эдуард Савенко (позже известный всем под псевдонимом Лимонов) успел побывать грузчиком, строителем, сталеваром, портным, поэтом самиздата и диссидентом.
По словам самого Лимонова, в 1974 году он вынужден был уехать в США и лишился советского гражданства из-за отказа сотрудничать с КГБ. Оказавшись в Америке, Лимонов написал книгу "Это я, Эдичка", которую издали во Франции, куда он перебрался в 1980 году. Одни находили ее вульгарной из-за обилия нецензурных слов и откровенных сексуальных сцен, другие восхищались ею как новым литературным откровением, бичующим ханжество и бездушие буржуазного общества.
"Его первый роман — это ведь крик с самого дна. Это одинокий голос человека, которому нечего терять. Он вообще перевернул отечественную литературу, произвел революцию, потому что он привнес уличный разговорный язык", — сказал Сергей Шаргунов.
Для Запада Лимонов так и не стал своим, оставшись странным, непонятным и чересчур эпатажным русским. Во время съемок 1986 года в Париже он распевает блатные песни и, надевая рубашку в виде американского флага, называет себя "независимым коммунистом". А вот его ответ на вопрос, как ему живется заграницей.
- Эдик, трудно быть писателем в Париже? Русским писателем, эмигрантом?
- Да почему же трудно? Мне? Я везде писатель, — сказал Лимонов.
- А эмигрантом?
- Нормально. Новые персонажи. Для меня это очень хорошо. Новый опыт, возможность жить среди новых людей. Жить новой жизнью, я это обожаю. Для меня неважно, жить здесь или там. Это все глупости.
- Ты не любишь советский режим, КГБ, ЦРУ, диссидентов. Это позиция весьма маргинальная, не находишь?
- Еще я не люблю сахар. Много существует вещей, которые я не люблю.
В начале 90-х, восстановив советское гражданство, Лимонов вернулся в Россию и с головой окунулся в политику. Он создал партию с шокирующим для России названием — Национал-большевистская — издавал газету "Лимонка", устраивал "марши несогласных" и объездил все горячие точки.
"Вы отдаете отчет, что будет завтра на Украине? Это сейчас отношения более-менее дружественные. Но все изменяется ежедневно. Вот сейчас была история с Черноморским флотом, завтра будет из-за Крыма. Каждый раз это эскалация эмоций, потому что национализм — это непрерывная эскалация эмоций. Одна сторона начинает, другая ей отвечает", — говорил Лимонов.
Радикальные призывы и методы борьбы, которые проповедовал Лимонов, в начале 2000-х закончились для него реальным тюремным сроком. Правда, книги его продолжали свободно издаваться и продаваться в России. В течение всего трехлетнего заключения ему была предоставлена возможность работать, и в тюрьме Лимонов написал еще семь книг. Освободили его условно-досрочно в 2003 году.
"Он точно вышел из тюрьмы не озлобленным. Он говорил мне о том, что тюрьма позволила ему лучше понять и познать свою Родину. И вот именно в экстремальных ситуациях — в тюрьме и на войне — лучше понимаешь силу и глубину, характер русского человека", — подчеркнул Сергей Шаргунов.
"Моя Родина — это страна русского языка, в которой я не из последних удальцов (а вероятнее всего, первый, поскольку умею говорить прямо и сочно, а не через героев-посредников), и я кровно заинтересован, чтобы Родина здравствовала и продолжалась", — отмечал Эдуард Лимонов.
"Толерантность — заменитель жизни", — говорил Лимонов. Сам он называл себя "бунтарем" и "бархатным террористом". Но люди, знавшие его близко, говорят совсем о другом Лимонове: деликатном, внимательном и снисходительном к недостаткам других.
"Он в одной из наших самых последних встреч сказал, что он смягчился к роду людскому, он не хочет участвовать, как он сказал, в "блошиных гонках". Он стал как-то ну нежнее относиться к людям с их страстями, с их заблуждениями. Его последняя книга еще выйдет — книга о странствиях, о путешествиях. Он на прощанье мне сказал, что уезжает в Индию. И когда я за несколько дней до смерти ему позвонил, он не сразу подошел, и голос был искаженный, я ему прокричал: "Эдуард, вы в Индии?" Он что-то мне ответил, я решил, что да. "В Индию духа купить билет", — как писал Николай Гумилев", — вспоминает Сергей Шаргунов.
