Матрац, на котором спал Иосиф Сталин, ощупывают туристы. Обстановка абхазской госдачи Сталина за последние полвека почти не изменилась: телефон спецсвязи, вешалка для знаменитого френча. В ванную генералиссимуса трубы провели прямо из моря. Много воды утекло с тех пор, но историю здесь помнят в деталях.
Именно под нажимом Сталина в 1931 году Абхазию принуждают стать республикой в составе Грузинской ССР. Старейшины хорошо помнят, как закрывались абхазские школы, названия менялись на грузинские, ассимилировались сами абхазы.
"Мы формально входили в состав Грузинской ССР, но мы ничего не решали. Решали всё грузины. Единственный их лозунг был, чтобы абхазцев огрузинить", – считает Константин Чолокуа, заслуженный инженер Абхазии.
Путь к самостоятельности был долгим – через хрущевскую оттепель и кровопролитную войну в начале 90-х годов, длившуюся 14 месяцев. Годовщина независимости Абхазии – это целый исторический рубеж. С мечтой о ней в республике взрослело не одно поколение.
"Закончилось смутное время противостояния, – говорит президент Абхазии Сергей Багапш. – Независимость Абхазии и Южной Осетии – это реальность, с которой нужно смириться".
Жить по-новому Абхазия привыкает постепенно. Маленькая республика очень надеется стать страной курортов международного уровня. В Абхазии главный турист – из России, для него стараются создать все условия. Прохождение границы – чистая формальность, достаточно показать паспорт, а недостатки сервиса окупаются первозданной экологией.
В советскую эпоху Абхазия принимала несколько миллионов отдыхающих за сезон. Гагра, Пицунда, Гудаута звучали сладкой музыкой для уха очарованного туриста. В отличие от Крыма и Сочи здесь было море с кавказским колоритом. В республике действовали десятки санаториев. Минеральные ванны обожал принимать генсек Брежнев. Другая любовь лидеров советского Политбюро – марочные абхазские вина: "Лыхны", "Псоу", "Букет Абхазии".
"Любителями этих вин, особенно "Лыхны", были Косыгин, Микоян, Байбаков, – говорит Валерий Авицба, главный винодел предприятия "Вина и воды Абхазии." – Вероятно, они бы втроем столько не выпили, потому что мы поставляли большое количество вина. То есть это были марочные вина".
Увидеть монашескую жизнь в горной обители Новый Афон в советское время было невозможно. Монастырь, основанный еще при императоре Александре III, был закрыт. Этот форпост православия на Кавказе откроют только в 90-х годах ХХ века. Свою обитель монахи восстанавливают до сих пор, по крупицам собирая историю. Рукотворная плотина – настоящая гордость монахов. Они не только осушили болото, но устроили под струями воды восемь морозильных камер, где хранили еду. Воду по виадуку подавали на специальную мельницу.
Восстанавливать после войны и экономической блокады приходится и другую гордость республики – крупнейший в Европе Ботанический сад. Еще много сил уйдет на воссоздание крупнейшего в мире Приматологического института и питомника. Его разрушили грузинские солдаты. Напуганные взрывами авиабомб, 300 обезьян убежали в горы, где живут до сих пор. А ведь многие из них – потомки первых на планете приматов-космонавтов.
Семья Метиля Аюшбы – одна из сотен семей репатриантов-махаджиров, вернувшихся в Абхазию из Турции. Там и сейчас проживают свыше полумиллиона этнических абхазов. Предки Метиля уехали 150 лет назад. А сам он, выросший в чужой стране, и совсем не знавший языка, все-таки решил вернуться. Говорит, что зов крови позвал его на историческую родину.
"Я тебе честно говорю: родился в Турции. Я работу, деньги имел. Но мне лучше здесь. Это наша земля. Наша нация здесь родилась", – говорит Метиль Аюшба.
