В громком деле карельского историка-самозванца Юрия Дмитриева, осужденного за насильственные действия сексуального характера в отношении несовершеннолетней приемной дочери, могут появиться новые потерпевшие. Достоянием общественности становятся и другие жуткие эпизоды из жизни Дмитриева. Только съемочной группе программы "Вести. Дежурная часть" на телеканале "Россия 24" удалось попасть в следственный изолятор, где сейчас находится осужденный, и пообщаться с ним.
СИЗО № 1 в центре Петрозаводска. В крохотную комнату для свиданий конвой заводит седовласого историка-самозванца Юрия Дмитриева. В спортивных трико, вытянутых на коленках, небрежно застегнутой рубашке. При виде телекамеры этот сгорбленный старик наигранно пытается произвести впечатление на съемочную группу "Дежурной части", первую и пока единственную, которой удалось пообщаться с Дмитриевым за решеткой.
Его приговорили к 13 годам колонии строгого режима за насильственные действия сексуального характера в отношении несовершеннолетней приемной дочери. Журналист показывает осужденному копии жутких снимков, найденных следователями в его домашнем компьютере. На кадрах — маленькая девочка без одежды. По этическим соображениям эти фото скрыты двойной компьютерной ретушью. Но смотреть на них и так морально тяжело. Первый же вопрос приводит старика в бешенство.
— Для чего подобного рода фотографии вы делали на протяжении долгого времени? — интересуется репортер.
— Я запрещаю вам использовать эти фотографии, это вот понимаете?! Кроме того, что это вот вам хочется, — возмущен Дмитриев.
— Нам хочется? — удивляется корреспондент. — Да на них смотреть омерзительно! Для чего вы их делали?
— Для контроля за медицинским состоянием здоровья ребенка, — отвечает осужденный. — Вот в этой серии не хватает еще шести фотографий. Там она у меня вообще во всех ракурсах снята. Ребенок пожаловался на боль в паху, я посмотрел. Я могу понять: аппендицит не аппендицит. Остальное я понять не могу: все остальное у барышень все внутри скрыто. Я, увы или к счастью, не гинеколог, я не понимаю, поэтому я заснял в разных позах. Какие позы болезненные, какие безболезненные. И если что-то случится, если боль не пройдет, повезу в больницу и покажу врачу.
Эти абсурдные оправдания звучат мерзко. В 2016 году, когда следователи наткнулись на жуткую коллекцию фото из 800 подобных снимков, Дмитриев и его защита пытались выкрутиться. Якобы приемная девочка была слишком худой, и он в течение нескольких лет вел медицинский дневник для органов опеки. Но какая опека примет такие снимки?! Журналист спросила об этом у самого Дмитриева. В ответ посыпались оскорбления.
— Есть люди, журналисты, которых я уважаю, а есть... А есть эти ну... журна…, — заявил Дмитриев.
— Вы не ответили на вопрос: органам опеки вы показывали вот эти фотографии? Вы предоставляли в органы опеки эти фотографии?
— Вы вообще проверяли документы? — интересуется осужденный, обращаясь к сотруднику ФСИН. — Кто это? Это, по-моему, пранкеры.
— Подобные снимки вы предоставляли в органы опеки?
— Я был готов их предоставить в органы опеки и органы медицинские. Но не предоставлял, не спрашивали, — объясняет Дмитриев.
На этой неделе появились новые шокирующие фото, снятые Дмитриевым. На кадрах запечатлена не только несовершеннолетняя приемная дочь, но еще... и родная маленькая внучка псевдоисторика. В разных ракурсах. Без одежды. Увидеть эти снимки в камере седовласый старик, похоже, не ожидал. Стал перетаптываться с ноги на ногу и, словно рыба, начал хватать воздух, попутно съедая слова.
— Для чего вы фотографировали внучку также без одежды? — пытается получить объяснения корреспондент "Дежурной части".
— Растет ребенок, попросила сфотографировать ее вместе с Наташкой, и что? — не видит ничего необычного осужденный.
— Без одежды?!
— Япона мама, это что ж такое делается?!
— Для чего вы фотографировали внучку без одежды? Есть фотографии, где они рядом стоят, где они без одежды!
— Они обе без одежды, и что?! Ну попросили они, как раз я мимо проходил, они ванну шли, и что из этого?!
Создалось впечатление, что Дмитриев на ходу придумывает свои жалкие оправдания. Журналисты попытались связаться с его родной дочерью Екатериной, мамой той самой девочки с жутких фото, внучки старика. Звучит, мягко говоря, странно, но Екатерина долгое время поддерживала отца. По некоторым данным, сейчас она уехала из Петрозаводска. Корреспондент дозвонилась женщине по телефону, но она бросила трубку, даже не дослушав вопроса.
"На самом деле фотографий намного больше, фотографий порядка 800, и Дмитриев фотографировал не только свою приемную дочь, мы могли наблюдать и внучку его. Где они там стояли с приемной дочерью. В таком же виде, без одежды. Считаю, что необходимо дальше разбираться и выявлять тот круг, кто мог быть связан с данными деяниями", — заявляет член Общественной палаты Карелии Геннадий Мазов.
Маленькую Наташу Дмитриев с женой взяли из детдома, когда ей было всего три с половиной года. Юридически ребенка отдали на воспитание в полноценную семью. Через три года, когда Дмитриев развелся, органы опеки хотели забрать девочку. Но лжеисторик через суд восстановил право на опеку. Корреспондент "Дежурной части" решила встретиться с бывшей женой осужденного. Людмила Анпилова живет в обычной пятиэтажке на окраине Петрозаводска. Она переехала сюда после развода с супругом. Журналист звонит в дверь, чтобы узнать, неужели, находясь с Дмитриевым под одной крышей, она не догадывалась, какими омерзительными делами он занимался? Однако из-за двери раздались ругательства.
Репортер попыталась продолжить разговор по телефону, но ответа на свой вопрос так и не получила.
— Вы видели, что вашу дочь приемную ваш бывший супруг фотографировал без одежды?
— Еще не закончено ничего.
— Вы видели, что он делает подобные снимки?
В ответ — длинные гудки, женщина повесила трубку.
Сейчас приемная дочь Дмитриева Наташа живет в небольшом поселке на севере Карелии с родной бабушкой. С ней до сих пор работают психологи. Это одно из заключений специалистов. Признания девочки приводят в ужас. Некоторые выдержки корреспондент зачитала в СИЗО осужденному деду-опекуну.
— Я сейчас вам зачитаю. Она говорит: "Я приходила к нему в кабинет, садилась, он трогал меня. Было неприятно, но не больно". Это слова вашей приемной дочери. Как вы можете это прокомментировать?
— Значит, я могу это прокомментировать. Да, это было два или три раза, в тот момент когда у ребенка было энурез. Ну проверять, мокрые трусишки или не мокрые.
— А так не видно? Визуально?
— Солнышко, детки есть?
— Не отвечайте, пожалуйста, вопросом на вопрос!
Журналисты "Дежурной части" внимательно изучили документ с выводами психологов. По воспоминаниям ребенка, жуткие фотосессии проходили примерно раз в неделю. Седовласый опекун даже "поправлял ноги". Судя по признаниям, девочка до сих пор испытывает к Дмитриеву ненависть.
"В какой-то момент времени ребенок оказался один на один с мужчиной обнаженный. И непонятно, что было "до", что было во время, что было "после". Фотофакт свидетельствует об одном: ребенок говорит правду. В том плане, что она была обнаженной перед мужчиной, девочка. Меня удивляет общество: они верят в абсолютно нелепицу, небылицу, в абсурд и не доверяют фактам каким-то конкретным, явным вещам. это либо мы совсем больные стали, либо мы настолько инфантильными стали, что нас так легко ввести в заблуждение, что у нас полностью отсутствует критика", — комментирует ситуацию уполномоченный по правам ребенка в Карелии Геннадий Сараев.
Дмитриев называет себя историком, но профильного образования у него нет. За плечами лишь несколько курсов медучилища в Ленинграде и два года тюрьмы за участие в драке. Он работал слесарем, кочегаром, водил экскурсии по карельским лесам. После огласки грязной истории с жуткими фотоснимками приемной дочери Дмитриева в республиканский аппарат уполномоченного по правам ребенка обратилась одна из бывших воспитанниц историка-самозванца. На условиях анонимности она рассказала, что во время одного из походов Дмитриев довольно фривольно вел себя с девочками. И даже распускал руки. Сейчас по данному факту проводится проверка.
"Что он делал, обнимал? Да, обнимал, целовал. Она боится говорить", — говорит Геннадий Сараев.
29 сентября Верховный суд Карелии признал Дмитриева виновным в насильственных действиях сексуального характера в отношении несовершеннолетней приемной дочери и ужесточил прежний приговор, вынесенный судом Петрозаводска. Теперь историк-самозванец проведет в колонии строгого режима вместо 3,5 лет 13.
Но, несмотря на приговор, точка в этой грязной и скандальной истории еще не поставлена. Верховный суд Карелии провел дополнительную экспертизу чудовищных снимков из личного архива историка-любителя и направил на пересмотр еще несколько не менее громких дел в отношении Дмитриева. Это развратные действия, фотосъемка несовершеннолетнего в целях изготовления порнографии и незаконное хранение основной части огнестрельного оружия.
На судебных заседаниях приемная дочь Дмитриева не появлялась. По словам ее адвоката, сейчас Наташа проходит очередной курс психологической реабилитации.
"Не обсуждался вопрос ее присутствия на судебных заседаниях. Но надо понимать, что любой контакт с Дмитриевым Юрием Алексеевичем, любой контакт с той обстановкой, которая идет с этим делом, — это еще одна дополнительная травма для моего доверителя. Нам нужно ее защищать", — подчеркивает адвокат потерпевшей Игорь Перов.
Эта жуткая история возмутила общественников. Уполномоченный по правам ребенка в Московской области Ксения Мишонова давно следила за расследованием громкого дела и была на связи с коллегами из Петрозаводска.
"Мне хочется просто ко всем обратиться и спросить: готовы ли вы, чтобы вашего ребенка в таких позах снимали долгие годы? Вы готовы отдать своего ребенка для таких экспериментов? Вас не шокируют эти фотографии? Над ней издевались, ей ломали психику, удовлетворяя какие-то собственные низменные потребности. Это низко, это гадко. Я призываю всех все-таки посмотреть на эту историю глазами девочки и посмотреть на нее со стороны ребенка", — говорит Ксения Мишонова.
Человек, который нанес девочке непоправимую травму, виновным себя по-прежнему не считает. Покидая комнату свиданий в СИЗО Петрозаводска, журналист "Дежурной части" напоследок задала Дмитриеву один, очень важный вопрос, но внятного ответа не получила.
— Вы понимаете, что вы ребенку, по сути, сломали жизнь? Вы понимаете, что она до сих пор проходит лечение, с ней работают психиатры, с ней работают психологи?
— Уже психиатры! Все, до свидания! — сказал осужденный.
Дмитриев резко закончил разговор и театрально попрощался. Рывком повернулся к съемочной группе спиной и под конвоем вышел из комнаты. По поводу искалеченной судьбы приемной дочери он, похоже, не переживает. Его волнует лишь то, что сам он нескоро окажется на свободе.
