Министр экономического развития РФ Максим Решетников в эксклюзивном интервью телеканалу "Россия 24" рассказал о том, как оценивает состояние российской экономики в "коронавирусную эпоху", и ответил на вопрос, когда станет лучше.
- Если сравнивать нынешний кризис и ситуацию, которая была в 2008-2009 годах, то какой кризис хуже, глубже и больнее?
- Они очень разные. Предыдущий кризис был связан с резкими колебаниями цен на нефть, с внешними шоками. Этот кризис вызван больше внутренними обстоятельствами, а падение цен на нефть – уже следствие этих обстоятельств. Обстоятельства эти – санитарно-эпидемиологические, коронавирус. Поэтому, с одной стороны, они действительно очень разные.
С другой стороны, из прошлого кризиса были извлечены уроки. То есть за эти 10 лет мы принципиально перестроили управление собственной финансовой системой, экономическими процессами и подошли к этому кризису принципиально в другой форме.
Мы перешли к плавающему валютному курсу и к таргетированию инфляции. Оперативно были приняты решения и предотвращен отток капитала, инфляция остается в абсолютно прогнозируемом диапазоне.
Был создан механизм бюджетного правила, который позволяет на высоких ценах на нефть формировать резервы, и сейчас мы, выделяя дополнительные средства и даже занимая их на рынке, чувствуем себя уверенно, потому что эти резервы у нас сохраняются.
Была проведена большая расчистка банковской системы. И банки сейчас – абсолютно здоровый механизм, который не только эффективно сопротивляется кризису, но помогает правительству реализовывать масштабные антикризисные программы и абсолютно адекватно реагирует на все.
Поэтому мы точно сделали выводы, многому научились, и этот год, этот кризис, проходим с хорошо управляемой финансово-экономической ситуацией.
- Глава Счетной палаты Алексей Кудрин прогнозирует снижение нашей экономики в этом году на 4-5 процентов, Минэкономики ожидает 3,9. Это вы оптимист, или он – пессимист? И будет ли прогноз пересматриваться?
- Падение в 5 процентов – это наша майская оценка ситуации, но с тех пор ситуация формируется лучше, чем нам тогда казалось.
Мы это связываем напрямую с реализацией принятого пакета мер по поручению президента, с согласованной политикой вместе с Банком России. Конечно, мы понимали, что эти меры принесут свои плоды, подходили к этому более консервативно, а сейчас понимаем, что действительно проходим ситуацию существенно лучше, чем казалось.
Это не значит, что ситуация отменная, все безоблачно, и мы вернулись к тому, как было. Конечно, нет. Есть масса тревожных факторов.
Они, опять-таки, не экономические, а в первую очередь – санитарно-эпидемиологические, но, тем не менее, мы в эти цифры на сегодняшний момент верим, у нас нет оснований их пересматривать.
Хотя, знаете, прогноз – такая штука... Каждый день получаешь новую информацию, и каждый день можно пересчитывать прогноз и заниматься его обсуждением. Но дело-то ведь не в этом.
Нужно реализовывать меры, реально нужные людям, бизнесу, поэтому в какой-то момент мы внесли этот прогноз, обсудили на правительстве, правительство его приняло.
Были обсуждения, и подготовка была серьезная. На нем построен бюджет, и сейчас мы занимаемся в первую очередь реализацией тех мер, которые нужны людям.
Вообще прогнозов много, и у каждого – своя правда, но это не значит, что кто-то прав, а кто-то не прав.
Центробанк, например, вообще прогнозирует экономику в интервале. Мы же не можем позволить себе прогнозировать экономику в интервале, потому что бюджет надо определять в твердых цифрах.
Обсуждать это можно, но главное – идти вперед и работать, чтобы прогноз не был только обсуждением ради прогноза.
Весной было запущено много пакетов помощи, поддержки граждан, малого, среднего бизнеса. Какие из них оказались наиболее эффективными, и нет ли необходимости продлевать какие-то из них, ведь пандемия не закончилась?
В целом, действительно, был принят большой пакет мер. Большая часть средств – это как раз поддержка социальной сферы, спасение жизни людей, выплаты медикам, развертывание новых коек, закупка оборудования.
Плюс, конечно, поддержка бизнеса, поддержка тех рабочих мест, которые оказались под ограничениями, поддержка регионов, потому что большая часть социальных расходов у нас приходится на регионы.
Сказать, что программы закончились и свернуты – нет, это не так. На сегодняшний момент у нас, например, под защитой "Программы 2.0" (это программа кредитования бизнеса под 2 процента с последующим списанием тела кредита в том случае, если бизнес сохранил занятость) до I квартала следующего года будет находиться более 5 миллионов рабочих мест. Если точнее, то текущая цифра – 5 миллионов 300 тысяч рабочих мест.
Далее: это программы, связанные с поддержкой микрофинансовых организаций, региональных гарантийных фондов. Мы в регионы деньги передали, эти программы там развернуты и активно реализуются. Плюс мы адаптировали уже действующие инструменты экономической политики под новую реальность.
То есть мы исходим из того, что ситуация продолжается, но это – часть новой реальности. Нам придется со всем с этим в ближайшее время жить, поэтому сидеть и ждать, что "еще немного – и все закончится", это неправильно.
Надо развиваться и реализовывать все задачи уже в этой действительности. Поэтому мы адаптировали нашу экономическую политику и сейчас обсуждаем тему снижения процентных ставок по нашей главной программе поддержки малого и среднего бизнеса.
Еще один пример: в регионах подняли вопрос помощи бизнесу, который торгует алкоголем (общепит, рестораны, кафе, гостиницы из-за этого не могли воспользоваться государственной поддержкой). Мы в рамках антикризиса это ограничение сняли, чтобы им помочь.
Да и зачем надо возвращаться к этим ограничениям? Оставим требования к маскам, социальному дистанцированию и так далее, но давайте будем поддерживать и дальше общепит, гостиницы, ведь им сейчас сложно.
Нам нужно все эти меры на будущее распространить. То, что мы вынесли из этого кризиса, – умение быстро услышать бизнес и быстро принять решение. Нам очень важно этот навык не потерять.
- Понятно, что тяжело всем странам. Вы какую оценку по 5-балльной шкале поставили бы российской экономике за прохождение этого кризиса?
- Наверное, точно не я должен ставить оценку российской экономике, но в целом, если говорить о цифрах, мы на фоне других стран проходим его неплохо. Хотя оценку еще и рано ставить, потому что все развивается, и очевидно, что выход из этой ситуации простым не будет.
Мы прогнозируем восстановление экономики до предкризисных уровней во втором полугодии следующего года, но, к сожалению, очень много внешних факторов: санитарно-эпидемиологических, того, что происходит в соседних странах, обсуждений, а значит, возможных и невозможных санкций...
Все это формирует тревожный фон и у людей, и у бизнеса, а тревога и неопределенность – не самые лучшие факторы для принятия инвестиционных решений.
Поэтому мы сейчас прилагаем дополнительные усилия, чтобы эту тревожность снять, чтобы дать дополнительные гарантии бизнесу, чтобы подтолкнуть его инвестировать.
Это – большая работа, итоги которой подводить еще рано: все только начинается и только запускается.
- Дальше будет хуже? Или лучше? Или так плохо, как весной, уже не будет?
- Тревога есть, значит, все будет определяться нашим с вами поведением в быту: ношением масок, дистанционированием, контактами. Но если говорить о цифрах, то оснований для глобальной паники нет, хотя настроение, наверное, могло быть и получше, это правда.
- Какое у вас настроение?
- Рабочее. Сейчас стало полегче. Стал ездить по регионам, снова встречаться с предпринимателями. Вот, на Дальнем Востоке по поручению председателя правительства инспектировали выполнение поручений, встречался с бизнесом.
- Паники нет?
- Нет. Там, кстати, как это ни странно, в последние месяца два вопросов по антикризисным мерам уже не было – все вопросы были про будущее: про развитие, что будет с квотами и тарифами на Дальнем Востоке, как сбыт организовать... Очень хорошие вопросы людей, которые озабочены будущим – тем, куда инвестировать и как развиваться.
Мне очень понравились предприниматели и на Камчатке, и в Магадане – очень хорошие были встречи и вопросы, будем их учитывать.
- Когда закончится этот экономический кризис?
- Мы восстанавливаемся, мы на нормальной траектории, двигаемся нормальными темпами.
Да, много внешних факторов, но в целом набран нормальный темп и его надо сейчас ускорять. Весь комплекс проектов в конечном итоге позволит нам не только восстановиться, а вернуться на траекторию развития и по ней уверенно двигаться в соответствии с теми общенациональными целями, которые обозначил президент.
- Когда российская экономика вернется на доковидные рельсы? Или как раньше уже никогда не будет?
- Ситуация с ковидом изменила реальность, и многие элементы этой реальности останутся с нами. Это и удаленная работа, и более гибкие формы занятости, и изменения на рынке недвижимости (потому что спрос существенно изменился, особенно на офисы из-за перевода сотрудников на удаленку), и рост электронной формы торговли, что, очевидно, останется с нами, и изменения трудового законодательства, и многие другие вещи.
Это – то, что теперь станет новой реальностью. После таких событий "как раньше" уже не бывает, но это не значит, что будет что-то плохое: открываются новые ниши, появляются новые возможности. Надо просто их осознавать, искать и по ним двигаться.
