"Он провёл две недели в больнице, уволился под давлением начальства, а теперь безуспешно сражается за пенсию". Британские газеты пишут о том, как перевернулась жизнь Ника Бэйли. Офицера полиции, который, по версии английской стороны, отравился мифическим "Новичком" в солсберийском доме Сергея Скрипаля.
И после этого, согласно тем же газетным публикациям, так и не смог полноценно вернуться на службу. Дескать, не оправился от последствий химической атаки. Сдал значок, подписал заявление об уходе из органов и заручился от своего, теперь уже бывшего, руководства обещаниями всесторонней поддержки.
Вот только по-настоящему всесторонней – по сей день не дождался. Как утверждается, до сих пор не получил полный объём причитающейся ему финансовой страховки – за физический ущерб, полученный на работе. И, кроме того, радикально недоволен размером вышеупомянутых пенсионных выплат.
Мол, с учётом "беспрецедентных обстоятельств" денег должно быть больше. Особенно если принять на веру, что сами эти обстоятельства полностью доказаны. А почему всё так несправедливо и какие выводы тут напрашиваются? Может, доплачивать просто не за что?
Декабрьский номер журнала "Полис". Руководитель Ника Бейли заявляет, что бывших офицеров не бывает, что начальство и сослуживцы товарища своего помнят. И всячески поддерживают после того, как мужчина ушел в отставку.
"Мы помогли Нику получить ту компенсацию, которую он заслуживает, а также оказали поддержку по страховке и по его судебному иску о вреде здоровью, полученному на работе", – уверяют коллеги.
Вот только жена бывшего офицера намекнула в своих социальных сетях, что местное полицейское руководство, мягко говоря, лукавит.
"Компенсация? Выплата за несчастный случай на работе? Ник вышел на пенсию 7 недель назад и все ещё борется за то, чтобы получить часть своей пенсии. Вы даже сказали, что он ушёл в отставку. Но это не так. Его отправили на пенсию по медицинским показаниям", – жалуется супруга экс-полицейского.
После такого заявления представители полиции комментировать историю резко перестали, сославшись на тайну частной жизни, которая до этого не мешала им публиковать материалы о том, как они помогают своему бывшему коллеге. Мужчина трижды пытался вернуться на работу, но ничего не получилось. По его словам, из-за психологических проблем. В британской прессе у него сформировался образ человека, который первым вошел в дом Скрипалей, а потом долго лечился в больницах, получая по пять-шесть инъекций в сутки.
"Видим, что человек, который действительно пострадал, и для меня большой вопрос – пострадал ли он от пресловутого "новичка", а не от того лечения, которому его подвергали? Который действительно пострадал, весь свой статус такого героя в борьбе против страшной российской угрозы он утратил, как дело коснулось реально помощи, его реальной жизни, его семьи и его здоровья", – полагает Александр Асафов, политолог.
И вот здесь включается уже сухой расчет. Тем, кто будет выплачивать компенсацию, мало образа, сформированного британскими журналистами.
"Оказывается, это против России можно санкции, можно дипломатов высылать без доказательств, а вот для страховых компаний, без весомых доказательств отравления, тут уже сразу возникают проблемы", – отмечает Владимир Корнилов, политический обозреватель МИА "Россия сегодня".
Такие задержки выплат могут быть связаны с законодательной системой Британии, а здесь еще речь – о деле, часть материалов которого засекречена.
"Гражданин, принимающий решение идти служить государству, принимает на себя риск, вытекающий из службы. Тут очевидны последствия риска – и при всем при этом тут виден спор между работником и работодателем. Пока можно сожалеть только о том, что публичные органы не смогли договориться с работником на взаимовыгодных условиях", – считает Константин Добрынин, старший партнер коллегии адвокатов Pen&Paper, представитель коллегии в Великобритании.
Борьба за компенсацию длится уже больше месяца. И, видимо, одним твитом семья экс-полицейского не ограничится.
