10 декабря из ливийской тюрьмы освобождены российские граждане - социологи Максим Шугалей и переводчик Самер Хасан Али Суэйфан. Полтора года в плену в ужасающих условиях – и неожиданно долгожданная свобода. Как это было, Максим Шугалей рассказал в эксклюзивном интервью Александру Рогаткину.
Уникальные кадры: где-то в ливийской пустыне на взлетной полосе Максима Шугалея и его переводчика Самера Суэйфана встречает специально прилетевшая делегация из России. Это финальная часть операции, которая проводилась на территории нескольких государств. Заложников, прежде чем передать представителям России, пересаживали из одного самолета в другой, и они после вылета из Триполи делали посадку то на одном, то на другом аэродроме.
"Я узнал, что идет такая поддержка, что Россия своих не бросает", – говорит социолог Максим Шугалей.
18 месяцев два российских гражданина провели в тюрьме Митига – одном из самых страшных мест Ливии. Но теперь все позади, и Максим Шугалей уже дома и в объятьях родного Петербурга пытается забыть мучившие его кошмары.
- Мы отрубим пальцы, отвезем на передовую, там псевдорасстрелы, – вспоминает Шугалей.
- Что за псевдорасстрелы? Выводили на расстрел?
- Типа того, что надо молиться, все закончится.
Группа российских социологов отправилась в Триполи от фонда "Защита национальных ценностей". Его глава Александр Малькевич вместе с другими активистами регулярно приходил к посольству Ливии с плакатом "Социология – это наука, а не преступление".
"Ливийцы увидели готовность России идти до конца, увидели решимость освободить наших граждан и, наверное, решили не доводить до греха", – считает Александр Малькевич.
Россияне приехали в Триполи проводить социологическое исследование в преддверии большого форума африканских стран в Москве. Богатая нефтью и газом страна представляет значительный интерес для российского бизнеса.
- Мы приехали по визам официальным. Соблюдали все правила, нарушений нет, – говорит Максим Шугалей.
- А вас обвинили чуть ли не в шпионаже?
- Да, якобы мы опрашивали людей. И эти опросы я должен был согласовать, а если не согласовывать, то получается, что это шпионаж.
Шугалей встречался с ливийскими политиками и представителями местной бизнес-элиты. Взял интервью у сына свергнутого Муаммара Каддафи Сэйфа, после чего россиян сразу же и арестовали.
- Где-то часа в 2-3 ночи был взрыв. Взорвали дверь, и я услышал, как бегут люди, поднимаются на второй этаж. В доме находились в этот момент я и Самер, у нас были разные комнаты, – вспоминает Шугалей.
- Это в Триполи происходило?
- Да. Я видел стволы автоматов, которые были на меня направлены.
- То есть вы поняли, что сопротивление бесполезно?
- Там было человек 20. Поэтому шансов, конечно, было мало.
Российских граждан отправили в тюрьму Митига, которую контролирует радикальная исламская группировка "Рада", в так называемый 10-й сектор, где сидел другой сын Каддафи – Саддик. Ливийцы были уверены, что Шугалей – российский шпион и пытается совершить чуть ли не переворот в интересах маршала Хафтара, чья армия на тот момент уже сумела захватить 90% территории страны и почти окружила столицу.
"Мне кажется, что они всерьез рассматривали ребят как заложников и на полном серьезе считали, что, пытаясь шантажировать Россию, они смогут каким-то образом повлиять на изменения политической позиции нашей страны, чтобы Россия однозначно встала на их сторону в том конфликте, который раздирает Ливию", – отметил Александр Малькевич.
Пока Максим сидел в ливийской тюрьме, в России о нем снимали художественные фильмы. Блокбастеры "Шугалей-1" и "Шугалей-2" даже были переведены на арабский язык, и их с удивлением посмотрели тюремщики.
"Они посмотрели фильм и мне об этом сообщили, и я почувствовал, отношение ко мне меняется. У них были проблемы с произношением моего имени. Все перемещения были с закрытыми глазами. С мешком на голове. И когда я уже шел, я слышал за своей спиной, как снимают меня на телефон", – рассказал Максим.
К спасению Шугалея подключились дипломаты, политики и бизнесмены. Это была долгая и кропотливая работа. Шли тайные и явные переговоры. Были встречи через посредников и попытки выкупить пленников.
- А какая роль российского бизнесмена Евгения Пригожина в вашем освобождении?
- Я знаю, что этот человек сыграл большую роль в моем освобождении, плюс я получил большую компенсацию, для меня это огромные деньги. И сейчас, после того как я вернулся, у меня вообще ничего нет, это для меня большая поддержка. Я ему очень благодарен, – говорит Шугалей.
- А можно сумму назвать, если не секрет?
- 18 миллионов – это по миллиону за каждый месяц моего ареста.
Шугалей знал, что дома его ждет жена Наташа. Это придавало сил и вселяло надежду. Ему даже как-то дали поговорить с ней по телефону и отправить две записки, написанных на странице какой-то арабской книги. Сама Наталья Шугалей признается, что верила с первых дней: мужа не бросят.
- Два художественных фильма сняли по мотивам. Вы себя ощущаете женой супергероя?
- Он всегда был супергероем. Когда мы с ним познакомились, он уже был супергероем, – говорит Наталья.
- Вы уже выходили замуж, зная, что это неординарный человек?
- Не просто неординарный, а правильно вы сказали, супергерой. И вот он вот прилетел.
- Супергерой должен всегда возвращаться домой?
- Если у него есть дом, да.
