Летняя аллергия на клубнику, зимняя – на холод, аллергия на мед, орехи, пыль, шерсть животных. И, конечно, весенний поллиноз – реакция на пыльцу растений. В каком возрасте могут появиться аллергические реакции, зачем, когда и куда уезжать на период цветения, нужно ли аллергикам носить маску и что такое жизнеугрожающая аллергия рассказывает главный внештатный детский аллерголог-иммунолог, з аведующий отделением аллергологии и клинической иммунологии НИКИ педиатрии имени Н.И.Пирогова Александр Пампура.
- Александр Николаевич, мне показалось, что в этом году о весенней аллергии, об аллергии, вызываемой пыльцой и цветением деревьев и трав, заговорили раньше, чем в прошлые годы. Или налицо тенденция паниковать заранее?
- Каждый год это происходит по-разному, в зависимости от климатических условий. В основном в эти различия закладываются плюс–минус две недели. Здесь важно не только первое тепло, а сила этого тепла, насколько резко оно наступило и насколько значимый произошел подъем температуры.
- А почему это происходит?
- Это вопрос к аэробиологам. А для нас – для пациентов и врачей – важно, когда количество пыльцевых частичек в воздухе превышает 10–30 в квадратном метре (в кубе). Такое количество уже может вызвать реакцию. Но у большинства порог, когда появятся симптомы, больше.
- У меня аллергия с детства. Выявить ее было проще, поскольку у меня была бабушка-педиатр. Но по ощущениям в моем детстве такого количества детей с аллергией не было. В Москве действительно становится все больше аллергиков (в частности, поллинозников) или так кажется?
- Процесс этот реальный, и в нем две составляющие. Первая составляющая: в течение 20 лет количество детей с гиперчувствительностью к пыльце увеличилось раза в два. И сейчас где-то процентов у 20 пациентов в сыворотке мы можем обнаружить IgE (иммуноглобулин Е). Но вторая тенденция намного опасней: опустился возраст детей, у которых развивается поллиноз. Если раньше в среднем начало поллиноза приходилось на подростков 10-14 лет, теперь дебют заболеваний зачастую мы видим у детей 2-х, 3-х летнего возраста. И они уже не эксквизит как раньше, сейчас таких больных все больше и больше. Соответственно, можно предположить, что будет расширяться количество детей, у которых раннее начало заболевания, и оно будет протекать значительно тяжелее. У конкретного ребенка увеличится число растений, пыльца которых будет вызывать реакции, а аллергия начнет возникать, не только к пыльце, а к эпидермальным, бытовым или пищевым аллергенам.
- Аллергики с многолетним стажем стараются приурочить к весеннему цветению свои отпуска и уезжают в другие климатические зоны. Но Турцию внезапно закрыли, в связи с чем другие направления ощутимо подорожали. Но на юге тоже немало цветущих растений, и, насколько я знаю, в Италии, Франции и той же Турции немало своих аллергиков. Получается, это миф, что надо менять ареал обитания?
- Это нормальный подход, просто в каждой широте, в каждых климатических условиях преобладает свой спектр растений, которые пылят в определенное время года. Россиянам, живущим в средней широте, близка ситуация немцев и скандинавов. У нас главный весенний пыльцевой аллерген – пыльца деревьев: березы, ольхи, орешника. Другое дело, что таких больных становится все больше. Понятно, что эти деревья есть и в южных широтах, но период их пыления немножко сдвинут, а самих таких деревьев намного меньше в этих регионах.
Но сейчас в России появились больные, у которых повысилось благосостояние, и они в период пыления всю жизнь ездили в Испанию, Италию – не на острова, а на континент. И оказалось, что там тоже может развиваться гиперчувствительность к пыльце "местных" растений. Например, к цветению оливы (с которой связаны большие проблемы в средиземноморских странах) или амброзии. Я хочу сказать, что если у человека есть измененный ответ иммунной системы к цветению ольхи, у него повышается вероятность измененного ответа и к другим стимулам. Безусловно, когда ребенок с измененным ответом маленький, хороший выход уехать на период цветения, чтобы подождать, когда он чуть-чуть повзрослеет, и мы сможем активнее проводить лечение –например аллерген-спецефическую терапию. Если у ребенка развился поллиноз в возрасте 2-3-х лет, хороший выход в ближайшие 2-3 года с ним выезжать в южные широты.
- А почему не в северные?
- Я не успел сказать. Можно и в северные, но я думаю, что там нет такого комфортного отдыха, а березы есть. Если говорить о Карелии, там будет небольшой сдвиг в цветении, но в "неправильную" сторону.
- А в тундру или в Якутию отдыхать не поедешь.
- Согласен.
- А вообще существует статистика, где, в каких странах больше всего аллергиков и поллинозников в частности?
- Есть общая статистика. На самом деле, и врачей и пациентов беспокоит не просто "какая-то" аллергия, а именно жизнеугрожающая аллергия, от которой у людей принципиально нарушается качество жизни. Жизнеугрожающая аллергия – это такая аллергия, которая проявляется анафилактическими реакциями. К числу стран, где высока распространенность анафилаксии, относятся Великобритания, Соединенные Штаты Америки, Австралия – страны с высоким экономическим развитием.
Это огромная проблема. И для меня, как специалиста в области аллергологии и пищевой аллергии, это очень интересно. Настолько, что совместно с моими коллегами мы написал монографию посвященную по анафилаксии у детей. Книга о посвящена различным формам анафилаксии у детей, в частности, с потенциальной угрозой фатального/субфатального исхода. В каждой стране свои преобладающие аллергены, мы их называем молекулы анафилаксии. К таким молекулам может относиться и молоко.
Также как и в других странах в России много различных аллергенов, связанных с анафилаксией, и при этом имеются огромные проблемы гиподиагностики. В лучшем случае 10-20 процентам пациентов с анафилаксией из ста, выставляется этот диагноз, а у 80-90 процентов детей диагноз не устанавливается и, соответственно, они остаются без правильной помощи. И это большая проблема.
- Я правильно понимаю, что в результате ребенок может внезапно умереть?
- Да. Например, ребенок, с аллергией к молоку, употребляет молоко, и в течение минут – он отек, захрипел и прочее-прочее. При этом нужно ставить диагноз анафилаксия. Она может быть разной по тяжести, но диагноз нужно ставить, даже если была легкая анафилаксия. Потому что тяжесть последующего эпизода не связана с тяжестью предыдущего. А если люди неподготовлены в следующем эпизоде при аналогичном воздействии (ребенок съел всего один орешек или выпил глоток молока) симптомы могут быть жизнеугрожающими. Либо фатальными.
- Сегодня, говоря об аллергии, невозможно обойти ковид. Предположим, у ребенка или у взрослого неожиданно появились некоторые симптомы аллергии. Может ли случиться такое, что он принял аллергию за ковид? Или наоборот?
- Все понимают: если что-то не так, в такой ситуации лучше, чтобы врач посмотрел. Давать общие советы нельзя.
- А врач может отличить?
- Врач отличит. И, если надо, аллерготестирование проведет. Во всяком случае для ковида характерна определенная симптоматика. И она, конечно, отличается от симптоматики аллергической. При этом наличие у человека аллергии – поллиноза вовсе не исключает заболевания инфекцией. Также и наоборот. Важно понимать: если есть какие-то симптомы, и эти симптомы человека беспокоят, лучше, конечно, консультироваться. И не онлайн. Врач смотрит, слушает, разговаривает и т.д. Объективный осмотр многого стоит.
- И тут мы подошли к вопросу о масках. Я прочитала, что аллергикам лучше носить маски. А между тем в Швейцарии и в некоторых других странах можно взять справку у врача, что у тебя астма или аллергия, что маска угрожает твоему здоровью, и ты получаешь право носить вместо маски справку – в кармане. В России такое невозможно, потому что меня не пустят без маски в метро и в магазины. Разве это правильно?
- Я думаю, что эпидемические и санитарно-гигиенические рекомендации должны распространяться и на аллергиков. То есть, если у человека аллергия, он все равно должен выполнять эти мероприятия. Когда ковид только начался, было очень много споров, будут ли аллергики входить в группу риска по развитию, по заболеваемости и по тяжелому течению болезни. Но мы достаточно быстро поняли, что аллергики болеют также как остальные, может быть даже чуть легче, но это "чуть" работает на больших популяциях, как сейчас любят говорить – Big data. А на конкретном человеке они могут не работать. Это статистика. И даже при наличии справки у тебя может быть ковид, и ты опасен для окружающих. И очень важно, чтобы в сознании людей было понимание, что есть другие люди, и маски надо носить не столько для себя, сколько ради других...
- С масками разобрались, хотя я так надеялась, что мне можно будет без маски. Тогда о лекарствах. У меня есть друг-аллергик, и он постоянно принимает антигистаминные препараты. Но периодически он говорит, что таблетки перестают ему помогать, и приходится искать еще более сильнодействующее средство. Может ли возникнуть привыкание к антигистаминным препаратам или у него мнительность, а не привыкание?
- Его ощущение субъективно. Привыкание к антигистаминникам из области мифов. Ранее считали, что к старым препаратам есть привыкание. Но на самом деле к старым препаратам первого поколения, таким как супрастин или димедрол привыкания нет. Это легенда. К препаратам второго поколения – цетиризину, лоратадину привыкания нет. Более того, их эффект повышается через 1-2 недели от начала использования, потому что они не являются блокаторами рецепторов, а переводят рецепторы в неактивное состояние. И если мы их даем, неактивных рецепторов становится больше, и гистамин не может взаимодействовать с рецепторами.
- Последний и каверзный вопрос. Предположим, человек неожиданно понял, что по всем симптомам у него аллергия. Может ли он пойти в аптеку и купить антигистаминые препараты подороже нового поколения и спокойно их принимать. Тем более, что рекламы кругом полно. Или все же без консультации аллерголога ему не обойтись?
- Надо реально смотреть на вещи. Конечно, первое побуждение – пошел, сам выбрал, купил лекарство, – рационально. Придерживаться той точки зрения, что каждому надо сходить к врачу, если болеет 15-20% населения, смешно. Если аллергия не нарушает качество жизни человека, можно обойтись. Во всяком случае первый сезон. Если же она нарушает качество жизни и не помогают антигистаминные препараты. Или человек пьет антигистаминые препараты, а у него идет нарушение внимания, хрипы, нарушения дыхания или другие побочные явления, абсолютно точно нужно идти к врачу. Детям – конечно – нужно идти к врачу. Причем желательно, чтобы специалист посмотрел ребенка именно в момент пыления. Потому что, когда пациент приходит после сезона и говорит: я прочитал, что можно провести аллергообследование, понять – что в реальности было с пациентом практически невозможно. В период симптомов у ребенка необходимо соотнести клинические проявления с климатическими условиями, с количеством пыльцы, образом жизни пациента и т.д. И тогда врач с достаточным опытом, с пониманием ситуации, будет персонализировано подходить к ребенку, а не исходить из общих стандартов.
