И о тех странах, которые никакие санкции не вводили, но пострадали от них первыми: достаточно вспомнить, как из-за разрыва логистических цепочек из-за санкций Запада без критически важных для себя российских удобрений в один момент осталась Бразилия. На этой неделе даже в такой прозападной аргентинской газете, как Clarin, вышла статья южноамериканского политолога Андреса Сербина. По итогам саммитов БРИКС, "семерки" и НАТО он пишет:
"В целом эти сложные процессы вызывают вопросы о неприсоединении одних акторов (Индии, АСЕАН) и о периферийности других (Африки, части Латинской Америки) под совокупными угрозами продовольственного и энергетического кризисов, роста инфляции и возможного экономического спада в условиях нарастающего противостояния между блоками".
Как этим странам понять, кому доверять? Возможно, ответ на этот вопрос они узнают, что на их территории делали спецслужбы противостоящих друг другу сил.
На этой неделе в Москве был захоронен прах скончавшегося в апреле Михаила Васенкова: одного из последних, кому было присвоено звание Героя Советского Союза: советского/российского разведчика-"нелегала", выдававшего себя за уроженца Уругвая, легализовавшегося в Перу. И только на этой неделе рассекречено многое из его семейной жизни.
Единственным журналистом, кто брал у него телеинтервью и кто присутствовал на прощании, стал Сергей Брилев. Кстати, – самый настоящий уроженец Гаваны и первый в истории русский-почетный гражданин уругвайского Монтевидео. Его очерк – сразу с двух континентов.
Перенесемся на московскую улицу Плющиха. Первая ассоциация – как в кино: три тополя на Плющихе. Но не тут-то было! Во-первых, как, наверное, все знают, изначально сценарий назвался "Три тополя на Шаболовке". Но это решили изменить тогда еще, чтобы не было ассоциаций с телевидением. Во-вторых, тополей-то здесь на самом деле минимум шесть. Ну и в-третьих: только сегодня мы можем рассказать о том, что с этой улицей связан один сюжет, который даже в голову не мог прийти ни одному сценаристу, ни телевизионному, ни киношному.
В этой Москве конца 60-х годов свое обучение на разведчика-нелегала проходил тот, кто со временем станет призером соревнований по плаванию в Нью-Йорке, обладателем там же черного пояса по каратэ, а закрытым указом в Москве – Героем Советского Союза: тем, кто добывал в США секреты под именем фотожурналиста Хуана Ласаро: якобы уругвайца по рождению и перуанца по паспорту. Перуанца?
А теперь отправимся в Перу, горную столицу Куско, где перед смертью Михаил Васенков оказался вновь. На прощание с ним пришло много соседей. Те, кто несли его гроб трижды присели. Дело в том, что инки своих хоронили на корточках. А почему его считали своим? Обо всем по порядку.
В Москву привезли уже его прах. Но и здесь в Москве на прощании были не только его русские товарищи по нелегальной разведке, но и все те же – перуанцы.
- Можно странный вопрос? А вы гордитесь тем, что он сделал?
- Очень гордимся. Конечно.
- Но он в вашей стране вел разведывательную деятельность. Вас это не задевает?
- Нет, не задевает.
Как же добился такого тот кунцевский паренек Миша Васенков, который разведал такие супер-секреты Соединенных Штатов, что даже и три года назад мы с ним сфотографировались, но по видео его снимать можно было в лучшем случае в пол-оборота?
На Плющихе в его московской квартире тоже говорят на испанском.
- Я правильно понимаю, что это за коробочка?
- Конечно.
- Его прах?
- Его прах. Прах, который, я везла сюда три дня: Куско – Лима- Сан-Паулу – Дубай – Москва. И этот груз ужасно на меня давил...
И оба этих наших собеседника – перуанцы: его приемный сын Вальдо и жена (теперь вдова) Вики. Она – потомок тех самых инков: Тупака Инки Юпанки.
Так, на рубеже семидесятых-восьмидесятых в Перу между ними возникла любовь. Скоро была свадьба, а потом у пары родился и общий сын. О том, что глава семейства – никакой не Хуан, а Михаил из России, они клятвенно уверяют, что узнали только через много-много лет.
- А этого Михаила Вы не знали?
- Нет, нет, не знали. Хотя мне бы очень хотелось познакомиться с ним таким.
Курсант военного училища, он привлек внимание тех в КГБ, кто подбирал кадры для разведки. Но пока он, уже тогда спортсмен, учился на разведчика, сложилась – первая его семья еще в СССР.
На похоронах рядом с Вальдо и Вики была какая-то блондинка.
- Мария Васенкова?
- Может быть. Здравствуйте.
Это – дочь от первого брака еще здесь. Отца она видела редко, но знала, кто он.
- Меня вызывали и на собеседование в свое время, да, и рассказывали, как себя вести в подростковом возрасте. Я просто была активная, спортивная.
- А что можно было говорить про отца, например, одноклассникам, приятельницам?
- Ну, я даже не помню. Наверное, что или он умер, или что-то там, где-то они разведены, и вообще не знаю, кто он.
Ее родители действительно развелись. Но еще младенцем она тоже стала частью истории советской разведки. Марией отец назвал ее в честь своей наставницы.
Мария Павловна, – так в СССР звали ту легенду отечественной разведки, которая была известна по позывным "Патрия", то есть "Родина". Испанская коммунистка, она стала работать на советские спецслужбы еще в 30-х. В Великую Отечественную была радисткой Николая Кузнецова: того самого, кто, изображая из себя немецкого офицера, проводил дерзкие операции на Западной Украине. В "холодную войну" обустроила нелегальную резидентуру в Монтевидео в Уругвае. Уругвайский писатель Рауль Валларино написал о ней книгу. А когда недавно в Уругвай приезжала внучатая племянница "Патрии", то повел ее на кладбище города Пандо. Почему?
Особенностью было то, что Патрия искала могилы скончавшихся младенцев. Вот, например, девочка с полным двойным именем и фамилией. А это – ровно то, что требуется для оформления удостоверения личности. Вот – могила мальчика. А искала она тех, кто скончался 30-40 лет до этого: чтобы снабдить этими реальными именами разведчиков, прибывавших из СССР.
Судя по всему, именно так из Михаила Васенкова получился его почти ровесник-уругваец (полное имя Хуан Хосе Ласаро Фуэнтес), который, по легенде, разработанной его наставницей, вырос в Монтевидео и, соответственно, должен был хорошо там ориентироваться.
Как рассказывал Михаил Васенков, они читали с ней, изучали все Монтевидео.
Вот перекресток улицы Педро Берро и улицы, название которой включает цифру "21". Улица 21-го сентября. Что надо знать: в этот день в 1808 году жители тогдашней испанской колонии в Монтевидео собрались на что-то вроде общественных слушаний, и почувствовали впервые себя будущими независимыми уругвайцами. Если ты выдаешь себя за уругвайца, ну, естественно, ты должен это знать.
Буквально в полуквартале – легендарная в Монтевидео торговая точка: Palacio de la Carne – "Дворец мяса". Уругвайцы – большие мясоеды, и если ты выдаешь себя за уругвайца, ты должен знать, что там заказывать!
Но Уругвай страна – маленькая. То есть: ну, хорошо: улицы ты помнишь. Но почему тебя не помнят товарищи по школе? И где твои воспоминания о том матче "Пеньяроля" и "Насьоналя"? И как же он себя не выдал? Насколько можно понять, в этом и состоит искусство подготовки "нелегалов", что им создают многослойные псевдобиографии, которые оправдывают пробелы: по легенде, которую Васенков рассказывал в том числе в семье, в семь лет родители (немецкого происхождения) вывезли его из Монтевидео в Барселону, откуда он и приехал в Перу устраиваться на работу фотографом. Из его детей, кто он такой, знала только дочь в Москве, которой он присылал подарки.
Его новая семья ни о какой его связи с Россией не догадывалась.
- Вопрос. Вы же такая перуанка-перуанка?
- Я из Куско. Конечно, я перуанка. Большей перуанкой быть и невозможно. Я же потомок инков.
- А этот кабальеро... Он же похож на латина. Вполне.
- Нет-нет, не похож.
- Ну, ладно! Он похож на латина с юга: уругваца, аргентинца, чилийца. И вы ведь не сомневались в том, что испанский для него родной. Что он один из вас?
- Ну, он не звучал как человек из Куско.
- Как перуанец.
- Он звучал, как иностранец.
- Но как урожденный испаноязычный?
- Да.
Ему английский пригодился, когда Центр поручил ему перебраться в США: а его биография была уже так складно сбита, что американские власти не обратили внимание на какие-то там странности-пробелы и дали ему "грин-карту". За выдающиеся результаты работы в США он и получил Звезду Героя. По ряду сведений, речь, в частности, шла о раздобытом им графике международных встреч президентов США (помимо встреч с первыми лицами из Москвы). Впрочем, на этот счет есть только намеки, которые, по крайней мере, сейчас никто официально не подтвердит. Даже и его жена была – в неведении, за что же ему дали золотую Звезду.
Вики Пелаэс – и сама очень непростая. По своей журналистской работе вышла аж на Хиллари Клинтон. Но и она, и ее старший сын уверяют: о том, какими высотами занимался глава семейства, они и не догадывались. А задним числом поняли: если он себя чем-то и выдал, то, когда вдруг заговорил про то, как русские любят ездить на дачи.
- Он ведь иной раз исчезал?
- Да, он ездил на какие-то конференции.
- Таким было объяснением?
- Я спрашивала... Я в один момент плохо про это подумала. Мне казалось, что он меня, скажем так, дисквалифицирует и у меня отрастут рога.
Ездил он, понятно, в том числе с отчетами в Центр. И как ни печально, именно в московском Центре завелся – предатель. Потеев. Он-то и выдал американцам сеть разведчиков-нелегалов. В случае с Васенковым в суд привезли и его самого, и его жену.
- Мне все это показалось каким-то сном. Мне нужно было развестись с Хуаном Ласаро, чтобы выйти замуж за Михаила Васенкова. А когда поехали в Перу разводиться, сказали, что это невозможно: ведь Хуан Ласаро не существует.
Но он, конечно, существовал, – хотя, конечно, там, в Перу, очень сильно переболел ковидом и получил осложнения на сердце. Но продолжал ходить на рынок. Как в тот, последний день.
- Он меня поцеловал и так просто говорит: "Чао, темненькая моя". Если бы я только могла попрощаться с ним, как следует! Я закрываю глаза и вижу, как я его обнимаю, прижимаю к себе, говорю ему: "Прощай!"
Те, кто прощались с ним в Перу, знали: у них в Латинской Америке Васенков работал не против них, а за Россию.
