В Третьяковской галерее с огромным успехом уже третью неделю идет выставка к 150-летию со дня рождения выдающегося художника Игоря Грабаря. Игорь Грабарь также заложил основы реставрационного дела в России, благодаря ему удалось сберечь огромное количество произведений живописи и архитектуры в годы Революции и во время Великой Отечественной войны.
Палитра, белый халат, костюм: на знаменитом автопортрете 1934 года Грабарь сразу – художник, реставратор и директор.
"Вся его жизнь была посвящена служению искусству. Как он обозначил, так вот оно и было", – рассказывает куратор выставки Ольга Атрощенко.
"Искусство, искусство, искусство" – так и выстраивал жизнь. Вставал в шесть, ложился в десять. Не любил заседать, никогда нигде не бывал по вечерам, ибо берег свое время для дела.
"Грабарь, и это общепринятое клише, – самый известный русский импрессионист. Но если ты вглядишься в его ранние работы, то импрессионизмом можно назвать весьма условно", – говорит директор Третьяковской галереи Зельфира Трегулова.
Грабаря действительно вдохновляли французские импрессионисты. Встретив однажды в парижской лавке работы Гогена, Сезанна, ван Гога, был поражен. Одна мысль не давала покоя – значит можно писать и вот так". Но никогда, конечно, французы так не представляли зиму.
Пушистые сугробы, завьюженные крыши, мерцающий иней – Грабарь снова и снова пишет зиму. И даже белый снег на белом небе с белой березой. Эта картина заслуживает похвалу Серова: "Трудная задача. А вышла у вас зима действительно белая. А белил не чувствуешь".
Но чувство снега необыкновенное. Его жемчужина – "Февральская лазурь". Две недели работы на пленэре.
"У него заниженная линия горизонта. Это тоже получилось, как бы случайно: художник уронил палку, с которой он прохаживался, и когда он стал ее поднимать, увидел картину снизу-вверх. Он для этого выкопал траншею в снегу, установил туда мольберт и приспособил зонт, выкрашенный в синий цвет", – объясняет куратор выставки Ольга Атрощенко.
Снег будет сентябрьский, а еще мартовский. В историю искусства навсегда войдет случайно проходившая по дорожке селянка с коромыслом. Яркая, светлая, оптимистичная живопись. Вот в автопортрет с женой вписывает собственный пейзаж.
"Я считаю, что эти подмосковные пейзажи, натюрморты портреты – лучшее, что мне удалось сделать в жизни. Вы спрашиваете, как могло случиться, что все лучшее я написал до революции при кошмарном царском режиме, работая на богачей. Думаю, причину надо искать в той самой хваленой многосторонности. Нельзя служить двум богам, а я служил семи", – говорил сам Грабарь.
Когда в 1913 году он возглавил попечительский совет Третьяковки, ужаснулся: в галерее не было каталога шедевров. Третьяков картину покупал и просто просил куда-нибудь повесить. Грабарь коллекцию упорядочил и преумножил. Вместе с ним появились работы Гончаровой, Ларионова, Машкова, Кончаловского.
Ему действительно верили: перестраивал ли экспозицию Третьяковки, писал ли фундаментальную "Историю русского искусства".
"Вспомним историю, как вмешательство Грабаря спасло от сноса собор Василия Блаженного. При этом Грабарь не оказался в ГУЛАГ, как оказался архитектор Барановский, защищавший собор от сноса", – рассказывает директор Третьяковской галереи Зельфира Трегулова.
А вот и портрет Барановского. Вместе они отстояли и ансамбль Андроникова монастыря. Сохранением наследия Грабарь начинает заниматься сразу после революции. В одной руке был документ за подписью Натальи Седовой, супруга Троцкого возглавляла музейный отдел Наркомпроса, в другой – письмо патриарха Тихона: "призываю благословение божие на тружеников науки ".
"Грабарь был мудрый человек, очень умело лавируя, пользуясь авторитетом в культурной среде и со стороны власти, и со стороны интеллигенции. Он был уникальным человеком", – говорит директор Центрального музея древнерусского искусства имени Андрея Рублева Михаил Миндлин.
Он отправляется расчищать фрески Успенского собора во Владимире, спасает старинные иконы и в молодой стране открывает центральные реставрационные мастерские. Лучшие умы и школы объединяет в научный центр, равного которому нет по сей день. Вот только закончили работу над деревянными хакасскими оленями – им 2000 лет. А этот изящный столик скоро отправится обратно в Нижний Новгород.
"Весь столик сделан только из-за вышивки. Понятно, что рисунок незатейливый, но влюбленный муж под вышивку обожаемой супруги заказывал столик. Заказывал не абы где, а в мастерской, которая делала предметы для Зимнего дворца", – рассказывает реставратор Роман Студенников.
После чисток в 30-е годы реставрационные мастерские закрыли. В 1944 открыли снова. Города и памятники ждали восстановления.
"Он уезжал в эвакуацию в августе 1941. Казалось бы, у тебя семья, дети маленькие, о чем ты думаешь?! Нет, он писал письмо министру культуры, что дело по сохранению культурного наследия надо бы все-таки возродить", – говорит заведующая отделом по научно-методической работе и выставочной деятельности Всероссийского художественного научно-реставрационного центра имени академика И.Э. Грабаря Елена Проханова.
Простое правило: "в черные дни сомнений не предаваться отчаянию, а втрое больше работать". Он отойдет от дел и вернется к живописи, создаст череду изумительных портретов и чудесных натюрмортов.
"На холсте мы видим то, что хотел сказать художник. А он хотел сказать о восторге перед жизнью. Какое счастье, что нам дарована жизнь, что мы можем жить и любоваться этими цветами", – добавляет куратор выставки Ольга Атрощенко.
Неординарный художник, реформатор музейного дела, выдающийся ученый. Сочетая в себе столько талантов, Грабарь соединил и две эпохи – серебряный век и советское время.
