Погибли 25 тысяч человек. Полмиллиона жителей Армении остались без крова. Это была общая беда, и весь Советский Союз тогда пришел армянским братьям на помощь. Как это было?
"Много есть городских районов, где еще сохраняются такие развалины. Спустя 35 лет после землетрясения в Гюмри остались разрушенные стихией дома", – показывает и рассказывает один из местных жителей.
Тогда, 7 декабря 1988 года, в 11:41 утра десятибалльная волна с эпицентром в Спитаке уничтожила несколько крупных городов и сотни местных сел.
- Как морская волна! Как морские волны земля зашаталась!
Те страшные 30 секунд, что длились толчки, они помнят и сегодня.
"Очень много было разрушено, 85 процентов города!" – рассказывает Овик Карапетян.
"Я была беременна. Когда это землетрясение началось, мы думали – это война", – вспоминает Марьям Сафарян.
Центральная площадь Гюмри. Почти все строения вокруг нее во время землетрясения были разрушены. Одноэтажное здание – новодел. Стоящий здесь храм был уничтожен наполовину. Огромный купол рухнул вовнутрь, и у двуглавого орла можно видеть, что линия разлома прошла по диагонали. Сейчас церковь восстанавливают.
У жилого дома обрушились третий и четвертый подъезды. Здание горкома было уничтожено полностью. Позже его восстановили. Сейчас там находится мэрия Гюмри. Стеклянное строение – тоже новодел. Пожалуй, единственное, что устояло – красивое, с красными арками здание кинотеатра "Октябрь". Да еще одно строение – в нем в те годы находилась гостиница "Ленинакан", что-то наподобие советского "Интуриста".
Жилые дома, заводы, больницы, храмы превратились в руины. Почти 26 000 погибших, из них 6 000 – дети, что были в школах и садиках. Кого-то спасли учителя. Был случай: девятиклассник, увидев, что нет девочки, в которую он был влюблен, бросился назад. Погибли вместе. Выжившие дети днями блуждали среди развалин в поисках уже умерших родителей.
От 8-й школы, где учился Ованес Франгулян, остались только стены.
"7 декабря 1988 года мне безумно повезло. Если бы у меня было не 4 урока, а 5 – а я был первоклассником, – то меня бы сейчас не было", – говорит он.
Тех, кто оказался под завалами, сначала вытаскивали родные, затем приехавшие на помощь жители дальних городов. Назначенный за десять минут до землетрясения первым секретарем райкома – по сути, главой Спитака – Норик Мурадян тогда потерял 12 родных.
Весь мир обошла фотография: отчаяние на развалинах.
"В первую ночь приехал в 4 часа ночи ереванский политех. Молодежь когда приехали, мы плакали – ну что, будем спасать?" – вспоминает Мурадян – ныне президент благотворительного фонда "Спитакский мемориал".
11-летняя дочь писателя Спартака Мотасяна задохнулась на руках у жены под тоннами железа и бетона. Там же погибли родители. Каждый раз после кладбища он едет к мемориалу, посвященному всем, кто помогал спитакцам. Военным, железнодорожникам, врачам, студентам, милиционерам.
"Русские спасатели многие погибли здесь во время спасательных работ. Все 15 республик приехали и довольно много помогали. Это все было – советские времена", – вспоминает он.
"Мы свою жизнь положили за эту дружбу! Из 60 камней 40 касается только благодарности России – какие бригады, кто приехал, сколько докторов, сколько профессоров. Медики, пожарники, сейсмологи!" – объясняет Норик Мурадян.
Наш оператор Дима Вишкевич тогда школьником из Магаданской области переводил деньги на помощь нуждающимся.
- Классе во втором мы сдавали деньги. Я лично 5 рублей тогда приносил.
Помогать Армении бросился и весь Союз, и другие страны. Границы были открыты для иностранных спасателей. Нужно было обогреть, накормить, успокоить людей в разрушенных городах.
Уникальные кадры тех дней: спасатели из Москвы разбирают завалы. "Я работаю в бассейне "Чайка" в Москве", – говорит один из них – Андрей Терентьев.
- А каким образом попали сюда?
- Добровольцем. Взял отпуск за свой счет и за свой счет сюда приехал.
- 39 человек он спас, они спасли 39 человек!
Это была трагедия, которая, пожалуй, в последний раз перед распадом объединила весь СССР. Работы в зоне бедствия возглавлял Николай Рыжков. Он жил здесь два месяца, работая сутками. Единственный неармянин, кому присвоили звание Героя республики.
"Николай Иванович Рыжков – национальный герой Армении, и он, как бы пафосно это ни звучало – один из самых важных людей, которые повлияли на нашу судьбу после землетрясения. В 1988 году он был председателем Совета Министров СССР – буквально второй человек в государстве после Михаила Сергеевича Горбачева", – говорит Ованес Франгулян.
Горбачев по совету Рыжкова, прервав поездку в Америку, поехал в зону бедствия. Здесь уже сам не сдержался, увидев масштабы разрушения.
- Почему три года назад построенные здания развалились, а те, что при Хрущеве строились, 4-5-этажки, стоят?
Потом выяснилось: не везде, но были случаи – воровали цемент, строили по негодным проектам. А наверх докладывали: все хорошо! Впрочем, и многие добротные дома не выдержали почти 10-балльной волны.
Сразу же встал вопрос о расселении из зоны бедствия. Начали строить новые поселки от разных республик – Узбекской, РСФСР. Тогда и Украина называла себя братской. Успели возвести лишь часть домов и вагончиков, в которых некоторые жертвы той трагедии живут до сих пор.
Черные дыры вместо окон, бетонные покосившиеся плиты, где-то вообще нет крыши: все это тоже должны были быть дома для пострадавших во время Спитакского землетрясения. Но с развалом Советского Союза эта стройка, похоже, застыла навсегда.
"Жаль, что немножко раньше Союз распался, а то бы сейчас все было построено. Честное слово, еще пару бы годов тянулся Советский Союз – никто в домиках не жил бы", – уверен Спартак Петросян, в 1988 году – заместитель начальника ОВД милиции города Спитак.
О Спитакском землетрясении – общенациональной трагедии – помнят и в России, где на этой неделе тоже прошли траурные мероприятия, а героев – спасателей из РУДН – награждали памятными медалями. Это общее горе, истории помощи и спасения до сих пор объединяют наши народы.
