Автор: Дмитрий Киселёв
15 апреля сгорел собор Парижской Богоматери — Нотр-Дам-де-Пари. Настоящее потрясение для человеческой цивилизации. Если Эйфелева башня — символ Парижа, то Нотр-Дам-де-Пари — символ всей Франции и даже всей Европы, воплощающий собой корень христианства на континенте, без которого не было бы всей европейской культуры, а значит, и нынешней Европы, которая во многом предопределила развитие человечества. И вот сейчас этот символ сгорел. Не уберегли...
Это произошло в момент правления президента Макрона — того самого, который скептически относится к христианским ценностям, а по ходу президентской кампании заявлял, что для него "нет французской культуры, а есть культура Франции". С этим лозунгом Макрона и избрали.
А вот сейчас — словно спохватились. И выяснилось, что французская культура есть, а утрата ее символа воспринимается как событие фатальное. Словно никогда уже не будет прошлой Франции, а наступила какая-то другая эпоха, где все по-другому, где уравниваются грех и добродетель. А скорбь по Нотр-Дам воспринимается хоть как и мощный, но в то же время и беспомощный протест. Нотр-Дам восстановят, но храм уже навсегда останется лишь как музейный символ прошлого.
Президент Путин телеграммой Макрону выразил сочувствие французскому народу: "Норт-Дам — исторический символ Франции, бесценное сокровище европейской и мировой культуры, одна из важнейших христианских святынь. Беда откликнулась болью в сердцах россиян". Путин добавил, что Россия готова отправить во Францию лучших отечественных реставраторов, имеющих большой опыт, в том числе и с шедеврами средневекового зодчества.
Первая сигнализация сработала в 18:20. Посетителей эвакуировали, но работники самого храма сочли тревогу ложной. Огонь под крышей был обнаружен лишь через 23 минуты. Считается, что причиной возгорания стало короткое замыкание. Об этом говорят без особой уверенности и без охоты.
Но если так, то почему пламя распространилось столь быстро по всей площади верхнего этажа, ведь там деревянный каркас — это мореный дуб? А попробуйте подожгите дубовое бревно. Сколько у вас уйдет на это времени? Версия поджога, впрочем, станет для многих миллионов французов просто непереносимой.
Так или иначе, а вот скелет собора. На самом верху — треугольная крыша, покрытая свинцом. Свинец очень легкоплавкий. Течет- при температуре всего лишь 327 градусов по Цельсию, при том что в верхней части пламени свечи — более 1500. И вот мы видим дубовые стропила центрального нефа. Сверху — более 200 тонн свинца. Лить на все это тонны воды с вертолета было нельзя — крышу проломило бы, а стены разорвало.
Четыре сотни пожарных действовали исключительно профессионально и самоотверженно, но шпиль на глазах ошеломленной толпы не выдержал. Чудо в том, что позже в угольках нашли сохранившегося бронзового петуха с мощами святых, что венчал собой маковку шпиля. Сохранилась и главная реликвия Нотр-Дам — терновый венец Христа.
Из хорошего еще то, что благодаря работе пожарных сохранились стены и розы северного и западного фасадов. И даже витражи со свинцовыми переплетами. Их часами остужали искусственной дождевой завесой. Целы и башни собора. Цел, похоже, орган. Цело и сердце храма — алтарь.
О Нотр-Дам-де-Пари сейчас во Франции говорят, словно о только что умершем, когда еще не поворачивается язык сказать об усопшем "был" и все еще хочется считать, что человек еще живой и есть. Вот как сказал известный французский писатель, философ и журналист Бернар-Анри Леви: " Нотр-Дам-де-Пари на самом деле является одним из бьющихся сердец французской цивилизации. Как можно восстановить восемь или даже девять веков истории? Как можно восстановить слезы, шепот и воспоминания целой страны или даже целой цивилизации?"
А вот историк Эдуар Юссон — в защиту французской культуры: "Как бы то ни было, работа наших предков все еще жива среди нас, а шок при виде ее разрушения столь силен, что наша старая страна, которая регулярно черпала жизненные силы в верности корням, сейчас поднимается, чтобы сказать "нет" отказу от прошлого".
"Обгоревший остов собора — символ того состояния, в котором находится европейская цивилизация сейчас. Она выстояла пока что, стоят стены, фундамент, но сколько утрачено! Это знак такой, — отметила выдающийся российский историк Наталья Нарочницкая. — Кто-то говорит, что был поджог. Этого мы никогда не узнаем. Но в любом случае это не меняет того, что это символическое событие в Страстную неделю перед католической Пасхой. Мы как православные можем только сочувствовать. И не надо ерничать и говорить, что Европа получила. А мы что, не грешны? Это всем нам урок".
Что утрачено и сколь остро чувство утраты?
Автор: Анастасия Попова
Конец рабочего дня. Все реставрационные работы завершены, ключи от крыши — у смотрителя. В 18:50 на чердаке происходит короткое замыкание — такова сейчас приоритетная версия. Срабатывает сигнализация, но пожарных никто не вызывает — работники не верят автоматике.
"Мы впервые услышали в соборе этот звук. Все остались на своих местах. Потом люди направились к выходу. Я пробыл в соборе еще где-то 20 минут. Мы стояли, разговаривали. Не было никаких намеков на пожар или задымление", — вспоминает огранист собора Йоанн Вексо.
Упущены драгоценные 23 минуты. К тому моменту клубы дыма уже видны вовсю снаружи. И появились первые языки пламени.
Эти кадры ресторатор Дидье Бенкаси снял, не выходя из своего заведения. Говорит, не поверил глазам, но улетающие прочь голуби сомнений не оставили — горел главный символ страны.
"У меня был эмоциональный шок. Это история Франции. Это культура, литература, Гюго. Это наше все!" – вздыхает Дидье.
Пожарные сразу бросились внутрь. Огонь тушили 400 человек, на подмогу отправили робота. Благодаря ему уцелели алтарь и золотой крест. До крыши не доставали коленчатые подъемники — пришлось выбивать стекла и держаться за фасад. Не помогло. В 20:15 внутрь собора падает шпиль, обваливается крыша.
Против них играло время и ветер, дыры в окнах, где на время реставрации убрали витражи, давали дополнительную тягу. Черные клубы мешали обзору, маски не спасали — несколько человек получили ранения. В небо подняли коптер. Апокалиптические кадры в разгар Страстной недели. Огненная бездна в виде креста. Казалось, что стены в итоге тоже рухнут.
- Что для вас было самым сложным?
- Самое трудно было, с одной стороны, сохранить две башни с колоколами, которым напрямую угрожал огонь, в то же время спасти реликвии и ценности. Все происходило параллельно. пожар был сильным, быстро распространялся, был сильный жар, куски кровли падали на головы, — сказал Жан-Клод Галле, начальник пожарной охраны Парижа.
Из огня вынесли терновый венец Иисуса Христа и тунику святого Людовика — силами священника Жан-Марка Фурнье за спиной которого Афганистан и спасение раненых из "Батаклана".
Мэр города Анна Идальго поместила реликвии в большой сейф прямо в своем кабинете — до собора оттуда всего несколько сот метров. Потом их передали на реставрацию в Лувр. Хранительница святынь Нотр-Дама не могла сдержать слез. За сохранность остальных реликвий молилась вся улица.
Оберег Парижа бронзовый ковчег в виде петуха, с шипом венца Христа, частицей мощей святой Женевьевы и святого Дионисия Парижского нашли утром под обломками. Уцелели и Владимирская икона Богородицы — подарок Патриарха Алексия Второго, знаменитые витражи, розы, легендарный орган — самый большой во Франции. Пасхальным чудом назвали и то, что выжили около 200 тысяч пчел, ульи которых с 2013-го стояли всего в 30 метрах от рухнувшей крыши.
"Я думаю, еще никогда в истории этой церкви столько людей на нее не смотрели. И когда вы смотрите, то задаетесь вопросом: зачем она? Это просто красивые камни, статуи, искусство? Или это что-то большее? Думаю, что это знак всем нам свыше", — сказал Борис (Гудзяк), первый епископ епархии святого Владимира Великого в Париже.
Здесь причислили к лику святых Жанну д’Арк. Здесь короновали Наполеона. Здесь спасались от казни те, кому удавалось залезть на самый верх, в ту самую келью, описанную Гюго, куда Квазимодо принес Эсмеральду. Собор вдохновлял на подвиги и отчаянные поступки. У алтаря в 2013-м в знак протеста против легализации во Франции однополых браков покончил с собой из пистолета писатель Доминик Веннер, автор ряда исторических работ, в том числе и о революции 1917 года в России.
Собор видел много войн и крови, его собирались снести в XIX веке, после публикации романа Гюго отреставрировали. За восемь веков своей истории он горел впервые. И тушить пожарными вертолетами было нельзя — вода — главный враг камней, уверяет архитектор культурного наследия Франции. Системы пожаротушения в нем не было.
"В тот вечер я была, как врач, которая проводит диагностику, анализ тела больного, и только на следующее утро я почувствовала невероятную грусть", — вспоминает Урсула Бюисо, архитектор.
70 лет после Французской революции собор стоял без шпиля, пока Эжен Виолле-ле-Дюк не добавил к нему новый — стометровый, остроконечный, покрытый свинцом. А заодно и статуи 12 апостолов, причем Фоме неверующему он дал свое лицо. Их за пару дней до пожара забрали на реставрацию.
"Средневековый Париж был гораздо ниже, здания были не выше двух этажей. А этот шпиль был из эпохи османизации, когда здания уже были по 5-6 этажей. Поэтому он был настолько высоким", — рассказала Урсула Бюисо.
- На ваш взгляд, его восстановят таким же?
- Мы умеем делать абсолютно идентичные вещи, но нужно понять, какая стоит цель.
Цель — построить быстро. Президент Макрон хочет завершить все работы к Олимпийским играм во Франции — это 2024 год. В шутку уже объявили международный конкурс эскизов. Предложения — самые разные: добавить вместо шпиля французский багет или украсить произведениями современного искусства, благо денег на строительство собрали много — больше миллиарда евро. Хотя еще несколько месяцев назад служители безуспешно просили 185 миллионов и били тревогу, когда от собора откалывались камни, а из знаменитых горгулий сочилась вода. И в похожем состоянии сейчас 44 тысячи исторических памятников по всей Франции.
Пять дней спустя Париж снова горел. Скорость, с которой власти и бизнес нашли деньги на восстановление собора, взбудоражила движение "Желтых жилетов". Оно снова вышло на протест — 23-й про счету, на это раз запрещенный. Строят баррикады и выдвигают новые требования: с такой же скоростью найти деньги на их нужды, а не повышать налоги и вводить новые запреты.
"У нас до сих пор люди на улице умирают с голода, а они за сутки находят миллиард евро! Это лишний раз доказывает, что у богатых есть деньги", — говорят протестующие.
Свое обращение по поводу грядущих социальных реформ Эммануэль Макрон отложил. А все внимание сосредоточил на соборе. "Да, мы восстановим Нотр-Дам и сделаем этот собор еще более красивым. И я хочу, чтобы эти работы были завершены через пять лет. Я глубоко убежден, мы должны использовать эту катастрофу как шанс объединиться", — заявил Макрон.
"Когда Макрон говорит, что мы построим собор лучше и красивее, это ужасно, потому что это уже совершенство. Как мы можем говорить сегодня, что за 5 лет мы сделаем лучше, чем 800 лет назад?! Память требует времени. Если мы сделаем все быстро, значит, второпях, и можем что-то упустить. Макрон сказал, что нам удалось избежать самого худшего, — это нет так, у нас уже случилось худшее", — считает историк Марк ле Кер.
Пять часов при тысячи градусах. Камень поврежден и осыпается. С одной из стен пришлось снять статую. Металл витражей потрескался. Найти такие же дубы будет трудно. Собор, скорее всего, все же закроют на 10-20 лет. Пасхальную службу перенесли во второй по величине храм Парижа. Туристам остается фотографировать Нотр-Дам издалека — остров оцеплен. По всей Франции в память о пожаре звонят колокола.
