Патриархия выступила с заявлением в связи с ситуацией вокруг Боголюбского монастыря Владимирской епархии. В патриархии называют печальным, что ситуация вокруг пребывания детей в Боголюбском монастыре "используется отдельными лицами для того, чтобы бросить тень на труды добросовестных работников многочисленных приютов, действующих при монастырях и приходах Русской Православной церкви", где, "в отличие от ряда некоторых аналогичных светских учреждений, созданы оптимальные условия для реализации личного подхода в воспитании". Правление делами Московской патриархии также констатировало, что рабочая комиссия не нашла подтверждения фактам жестокого обращения с детьми в школе-пансионате. По этому поводу радио "Вести ФМ" узнало мнение уполномоченного при президенте по правам ребенка Павла Астахова.
"Вести ФМ": Совсем недавно губернаторская комиссия заявила, что нарушений в Боголюбском монастыре не выявлено, и сегодня за персонал этого монастыря вступилась Епархия. Так что, были там нарушения прав детей или не было?
Астахов: Вы знаете, я подробно изучил предоставленные мне результаты расследования губернаторской комиссии и полученные мною результаты расследования Московской патриархией, посмотрел выводы, которые были сделаны, и скажу, что у меня окончательного однозначного ответа пока не находится, потому что я все-таки юрист в отличие от членов губернаторской комиссии, тем более комиссии Русской Православной церкви.
Я привык опираться, в том числе и на юридические факты, и поскольку существует уголовное дело, возбужденное по двум заявлениям, в рамках этого уголовного дела проводятся следственные мероприятия, одно из главнейших, результаты которого я хотел бы увидеть, - это назначенная экспертиза. До того момента, как мне представят выводы экспертов, то есть специалистов, которые ответят на вопрос – были ли какие-то физические повреждения, были ли истязания, есть ли последствия этих истязаний, и в том числе результаты психолого-педагогической экспертизы, я не могу однозначно сказать, потому что мы набрали сегодня достаточно материала, который говорит и в пользу одной, и в пользу другой версии. И непосредственное обращение, опросы детей, которые проводились вместе с моими специалистами и утверждение их о том, что они подвергались такому жестокому обращению, должны быть проверены всесторонне.
Всесторонность эта заключается не только в том, чтобы верить этим заявлениям или отказа от этих заявлений, или слушать взрослых людей, которые свою версию развития событий предлагают, не будучи сами участниками, а лишь косвенно имевшие отношение к этим событиям, а в том, чтобы опираться на факты. Факты могут быть установлены и доказаны только юридически значимыми действиями, в рамках уголовного дела – это расследование, это следственные действия, допросы, очные ставки, собирание доказательств, экспертизы, выводы экспертов и специалистов, поэтому я пока не могу однозначно подтвердить или опровергнуть эти заявления. Я считаю, что надо дождаться заключения экспертов и в совокупности оценивать все собранные материалы.
Все до этого сделанные предварительные выводы и материалы, представленные губернаторской комиссией и комиссией Московской патриархией, у меня имеются, они приобщены, они исследуются. Материалы, которые сегодня собирает следствие, также мне направляются, я нахожусь в плотном контакте с руководителем следственного отдела Владимирской области, с милицией, с прокуратурой. Все материалы своевременно получаю. Но сейчас однозначно дать ответ просто невозможно, это было бы некорректно и юридически необоснованно.
"Вести ФМ": Сейчас следствие - на каком этапе? Когда ждать результатов расследования?
Астахов: Срок расследования установлен 2 месяца, поэтому мы договорились, что до конца года сведения будут проверены и результаты, выводы следствия будут обнародованы.
"Вести ФМ": Павел Алексеевич, хотелось бы с вами также обсудить историю семьи Агеевых. На днях тоже церковь вступилась за эту семью. Она утверждает, что там тоже никаких нарушений прав ребенка на самом деле не было.
Астахов: Вы знаете, семья Агеевых – это, конечно, достаточно тяжелая и сложная история, прежде всего потому, что она рассматривается сегодня в рамках уголовного судопроизводства. И понятно, что основное юридическое значение будет иметь решение суда. Я не занимался этой историй с первого дня, хотя еще будучи адвокатом, я знаю, что ко мне пытался обратиться отец этих детей Антон Агеев, который пытался пригласить меня в качестве адвоката, но тогда просто не сложилось. Я к этой истории не имел отношения. Сейчас как уполномоченный, я обязан контролировать и ход этого дела, и те результаты, которые мне сейчас предоставляют, а я регулярно получаю информацию о том, что сегодня происходит с Глебом и Полиной, что происходит с их приемными родителями, которые пока не лишены этого права.
Комментарии Павла Астахова слушайте в аудиофайле
