В преддверии государственного визита в Данию Дмитрий Медведев ответил корреспонденту Датской радиовещательной корпорации. Он ответил, в частности, на вопросы о европейской безопасности, энергетическом сотрудничестве, строительстве газопровода "Северный поток", отношениях России с Евросоюзом и США.
С.КРЕТЦ: Большое спасибо, что Вы позволили нам приехать для этого интервью. Мы с нетерпением ожидаем Вашего визита в Данию на следующей неделе. Недавно Дания дала своё добро на строительство газопровода "Северный поток" из России в Германию. Что означает для России датское "да" сооружению газопровода?
Д.МЕДВЕДЕВ: Это признак добрых отношений, партнёрства, которые существуют между нашими странами. Хочу напомнить, что Дания первой дала разрешение на прокладку газопровода через свои территориальные воды. И мне представляется, что это было мудрое решение. Почему? Потому что газопровод – это не тот проект, который нужен только для Российской Федерации или, допустим, для каких-то стран, которые стоят на конце газовой трубы. Это наше общее дело, ещё и выгодное дело. И ваша страна, как мне представляется, действительно первой просчитала все плюсы и минусы этого решения и приняла его. После этого были приняты решения некоторыми другими государствами, всего пять государств участвуют в создании "Северного потока". Так что, как мне представляется, это решение имело ключевое значение для того, чтобы "Северный поток" начал свою жизнь.
Не так давно я был в Выборге, на территории Ленинградской области под Петербургом, и мы, по сути, дали старт работе над созданием "Северного потока": начали укладывать трубы. Так что этот проект воплощается в жизнь. Он хорош во всех отношениях. Он, как мне представляется, создаст дополнительные возможности для поставок газа нашим европейским партнёрам. Все хотят диверсификации поставок, все рассчитывают на то, что источников энергоносителей будет достаточное количество, это первое преимущество.
Есть второе преимущество – всё-таки газ, как вид энергоносителя, причиняет нашей атмосфере меньше проблем чем, скажем, уголь. Переход ряда электростанций, энергетических объектов на газ будет просто в меньшей степени влиять на окружающую среду. Мы все в этом очень и очень заинтересованы. И это, кстати, находится в русле той работы, которую мы с нашими датскими партнёрами ведём, и в русле тех вопросов, которые мы обсуждали на конференции в Копенгагене.
С.КРЕТЦ: Некоторые в Европе считают, что Европа будет слишком зависима от России, если мы будем получать газ из России. Другие говорят, что, наоборот, Россия будет зависеть от наших денег. Кто же прав, кто будет более зависим от кого?
Д.МЕДВЕДЕВ: Это очень хороший вопрос и на него есть очень хороший ответ. Мы вместе будем зависимы друг от друга. Это самая тесная зависимость, которую только можно представить. Для России будет выгодно и интересно поставлять газ в Европу, и в этом смысле Россия зависима от Европы. Но и Европа, соответственно, получая энергоносители, получая газ из России, получает и часть зависимости от России. Кому это выгоднее – это вопрос напрасный, потому что если договоры подписываются и контрактные обязательства исполняются, значит, это выгодно обеим сторонам. И я в этом абсолютно уверен.
С.КРЕТЦ: Разрешите ещё поговорить о роли России в мире. Несколько десятилетий назад было две сверхдержавы – СССР и США. Какова теперь позиция России в мире?
Д.МЕДВЕДЕВ: Очень хорошо, что мы ушли от двухполярной модели, потому что она всё-таки сдерживала развитие человечества. В основном мы занимались тем, что наращивали свой военный потенциал с двух сторон. Естественно, это не способствовало прогрессу. Это первое.
Второе. Сегодня все согласны с тем, что мир должен быть многополярным: все основные экономические игроки, все основные политические силы, все основные государства, имеющие ядерное оружие. Этой же позиции придерживается Российская Федерация. Мы хотим быть органичной частью мира. Мы претендуем на то, чтобы занимать достойное место в этом мире: и экономическое, и в области безопасности, отвечающее и потенциалу России, и истории России, и роли России, скажем, например, при создании Организации Объединённых Наций. Но это не эксклюзивное место. Мы все должны понимать, что мы зависимы друг от друга, что мир глобален, что мы должны предпринимать всё от нас зависящее, для того чтобы снижать существующий уровень угроз – и военных, и террористических, и в экологической сфере. Ну и, наконец, Россия хочет просто добрых отношений с другими странами – и крупными, и не очень крупными. Поэтому мы считаем, что Россия является органичной частью современного мира и хочет развиваться вместе с остальным миром.
С.КРЕТЦ: Хотел бы спросить, каким должно быть лицо России для другого мира в противовес лицу Советского Союза? Был период олигархов, супербогатых, тогда это было лицо России. А какое лицо Россия должна иметь сегодня, как Вы считаете?
Д.МЕДВЕДЕВ: Такое, как у меня сейчас, – улыбающееся. Если это будет лицо России, лицо, которое улыбается другим странам, мне кажется, это правильно. Но и нам должны улыбаться. Мы не должны ни на кого скрежетать зубами, злиться, дуться, считать, что нас обижают, затирают куда-то, заталкивают в угол, а мы на это реагируем каким-то образом. Это, конечно, не только от нас зависит. Но мне бы хотелось, чтобы лицо было улыбающимся и чтобы оно было современным, молодым лицом, в том смысле, что Россия – быстро развивающаяся экономика. Мы сейчас проводим модернизацию экономики, создаём инновационный потенциал, то есть создаём высокие технологии.
Мы стараемся создавать современную политическую систему с учётом наших политических реалий и нашей истории, конечно. Мы создали её основы около 20 лет назад, приняв Конституцию, основополагающие документы. Сейчас развиваем и её политическую систему, включая партийную систему.
Мы должны совершенствовать наше законодательство. За последние годы было многое сделано. В этом плане, я считаю, нам удалось создать основы для современной правовой системы. Мы должны развивать деятельность суда. В этом смысле есть ещё чем заняться, хотя у нас суд действует на основании вполне современного законодательства, но практика применения судами тех или иных законов, конечно, требует совершенствования. Зачастую и квалификация иногда требует совершенствования. Лучшая квалификация должна быть и среди судей. Но самое главное, как мне представляется, люди должны доверять решениям суда. Вот это ещё один из элементов нового облика России.
Ну и, наконец, Россия (и это, может быть, самое главное) должна быть просто благополучной страной, где созданы условия для развития людей; где нормальные, по мере возможности, высокие доходы, зарплата приличная; где у людей есть возможность правильным образом организовать не только своё рабочее время, но и отдохнуть как следует – и у себя в стране, и поехать за границу. Мне бы, например, хотелось, чтобы у России было такое лицо.
С.КРЕТЦ: В продолжение того, о чём Вы говорите – сотрудничество России и мира, – хочу спросить две конкретные вещи.
Генсек НАТО на прошлой неделе предложил сотрудничество между Россией и НАТО относительно создания противоракетного щита, который бы покрывал не только Европу, но Россию и Европу. Вы можете сказать "да" этому предложению?
Д.МЕДВЕДЕВ: Если это серьёзное предложение, то можем. Мы давно выступали за то, чтобы система глобальной защиты, система противоракетной обороны защищала не только одну страну или группу стран, а чтобы она была в интересах всех ответственных участников мирового сообщества. Подчеркиваю, ответственных.
В этом плане, когда нам говорят: "Вот мы будем создавать свою противоракетную оборону", – нам это не нравится. Почему? Потому что противоракетная оборона является частью стратегических ядерных сил. Чем мощнее противоракетная оборона, тем слабее соответствующие ядерные силы оппонента. А раз это так, это ломает существующую систему баланса между основными ядерными державами, прежде всего между Российской Федерацией и Соединёнными Штатами Америки. Но если эта система имеет глобальное измерение, если она направлена на предотвращение угроз со стороны государств, которые не соблюдают международный правопорядок, которые нарушают нормы международного права в том или ином плане, которые занимаются самостоятельным развитием, скажем, программ ядерных вооружений или иным образом не соответствуют тем принципам дружеской международной жизни, которые сегодня приняты во всем мире, то в этом случае, конечно, такая система защиты могла бы иметь место, но этот вопрос абсолютно конкретный. Невозможно что-то предложить, а потом сказать: "Ну, вы постойте где-то на заднем дворе, мы для вас что-нибудь найдём и предложим, а в этот период нарастим свои силы противоракетной защиты". Поэтому или вместе, или тогда не обижайтесь, тогда мы вынуждены будем на это как-то реагировать.
С.КРЕТЦ: Относительно отношений с США. Президент Обама, как сказал, нажал на кнопку перезагрузки отношений между двумя странами. Отношения между Россией и США будут, наверное, такими тесными, что даже можно пойти на санкции в отношении Ирана?
Д.МЕДВЕДЕВ: Для того чтобы нажать на такую кнопку, требуются усилия не одного человека, а как минимум двух, потому что такая кнопка одним движением с одной стороны не прожимается. Эта перезагрузка возможна только с двух сторон, это первое.
Второе, у нас действительно неплохие отношения сейчас с новой американской администрацией, и у меня лично хорошие отношения с Президентом Обамой. Мы самые разные вопросы обсуждаем. Недавно договорились о новой системе баланса стратегических ядерных сил и подписали новый договор об ограничении стратегических наступательных вооружений. Я считаю, это на пользу всем: на пользу Европе, ну и, конечно, нам с американцами. А Иран – тоже тема для обсуждения, давно обсуждаем. Пока Иран не проявляет нужного понимания, ведёт себя достаточно безответственно. Это, конечно, печально. Поэтому если такая ситуация будет продолжаться и дальше, мы ничего не исключаем для себя, в том числе и санкции. Конечно, санкции – плохая штука, потому что они редко приносят результаты. Но когда исчерпаны другие средства воздействия, why not?
С.КРЕТЦ: Разрешите задать ещё пару вопросов о демократизации и модернизации России. В последнее время были народные выступления в России в разных местах, требования об уходе местных властей, губернаторов, больше демократии. Кремль назначает губернаторов, руководителей регионов, и было сказано о том, что это будет продолжаться и следующие сто лет. Почему русские не могут выбирать своих местных руководителей в разных частях страны?
Д.МЕДВЕДЕВ: Сначала по поводу выступлений. Выступление людей, которые недовольны властью, это абсолютно нормальная ситуация в любой демократической стране. Это есть у нас, это бывает в Дании, это бывает в других европейских странах, бывает даже в Соединённых Штатах Америки. Но если говорить о текущей ситуации, то в политическом плане для нынешней власти она стабильна, и значительное число наших людей поддерживают курс действующей власти. Для меня это вполне оптимистическая ситуация, потому что я считаю, что работать можно только при наличии весомой поддержки своего народа.
Что же касается процедур выборов или наделения полномочиями губернатора, то, знаете, эти процедуры в различных странах очень разные. И в нашей стране процедура выборности глав субъектов Федерации была только относительно короткий период. Ни до того, ни сейчас мы не используем процедуру прямых выборов при наделении полномочиями губернаторов. Кстати, так поступают в большинстве европейских стран. Ничего особенного в этом нет.
Но вопрос ведь не в том, каким образом эти лица наделяются полномочиями, а в том, насколько они хорошо работают и как к ним относятся люди. Замечу, что не Президент назначает губернаторов в нашей стране, в отличие, допустим, от Украины. А эти губернаторы избираются законодательными органами наших субъектов Федерации, наших территорий. То есть они всё-таки выборные лица. Но их представляет на основании предложений партии Президент. Иными словами, это просто не прямые выборы.
Почему мы так поступили? Я уже неоднократно объяснял. На мой взгляд, здесь несколько причин, в том числе и необходимость усиления контроля за теми решениями, которые принимаются в масштабах нашей страны. Это очень важно. В нашей стране (и это моё глубокое убеждение) пока ещё, к сожалению, не развились в достаточной степени очень важные институты муниципальной жизни. Плюс к тому я напомню, что наша страна – это федерация, федерация очень сложная, в которую входят 83 субъекта, очень разные по своим территориям, по населению, по конфессиональной принадлежности, по уровню жизни. И поэтому очень важно, чтобы эти решения, которые нужны стране, проводились консолидированно. Это не всегда возможно при той процедуре, которая существовала. И наконец, есть исторические традиции. Поэтому я не считаю, что отказ от прямых выборов губернаторов – это измена делу демократии. Это просто изменение процедуры.
Более того, за последнее время, если наши уважаемые партнёры, в том числе в Дании, следят за теми политическими процессами, которые идут, я практически уволил 25 процентов губернаторов: кого-то просто потому, что они уже завершили полномочия, кого-то раньше срока. Поэтому здесь нет никакой, скажем, ситуации, когда бы тот или иной руководитель сидел очень долго на своём месте, а власть бы к этому относилась (верховную власть я имею в виду, центральную власть, федеральную власть) безразлично. Процесс ротации управленческих кадров будет идти.
И, наконец, последнее по поводу выборов. У нас все муниципальные органы как избирались, так и избираются, как и во всём мире, а губернаторы не во всех местах избираются. Так что вопрос вкуса и истории.
С.КРЕТЦ: Россия – это молодая демократия. Недавно высокопоставленный представитель Кремля сказал, что демократические эксперименты могут разделить Россию. Вы не боитесь, что полная демократия в России, развитая демократия в России приведёт к сепаратизму?
Д.МЕДВЕДЕВ: Знаете, во-первых, каждый человек имеет право на своё суждение. Я не буду комментировать ничьи высказывания. У меня достаточно своих полномочий и возможностей, чтобы делать такого рода суждения самостоятельно.
Понимаете, нам ни в коем случае нельзя забегать вперёд. Это совершенно очевидно. В этом плане я не считаю, что мы находимся на какой-то самой низкой ступени развития демократии. Но мы ещё пока не те демократии, которые насчитывают 150, 200, 300 лет и так далее. Я скажу банальность, но это очевидная вещь: российской демократии около 20 лет всего лишь. В Советском Союзе не было демократии, при царе-батюшке тоже никакой демократии в нашей стране не было. Поэтому нашему государству больше 1000 лет в традиционном понимании этого слова, а демократии – 20 лет. И это первое.
Второе. Мы не должны для себя изобретать никаких новых демократических ценностей. В этом смысле мы находимся в мейнстриме мирового развития.
Но те демократические принципы, те постулаты демократии, которые существуют в мире, они, естественно, должны иметь национальное преломление. Оно есть везде, даже в достаточно унифицированной Европе. Парламенты отличаются друг от друга, правительства отличаются друг от друга; есть президентские республики, есть парламентские республики, партии отличаются друг от друга. И у нас должно быть то же самое.
Ну и, наконец, последнее. Демократия должна отвечать уровню развития общества и экономических институтов. Поэтому если наша демократия будет развиваться постепенно, спокойно, то она не создаст никаких угроз для существования страны, для её целостности. Но если мы будем пытаться перепрыгивать через различные этапы, внедрять институты, которые у нас не проверены исторической практикой, то, конечно, можно разбалансировать ситуацию. Я не буду скрывать, что в 90-е годы у нас были проблемы с этим, и сепаратизм набирал обороты, крайние формы этот сепаратизм получил на Кавказе, но я надеюсь, я просто уверен в этом, что этот этап уже позади.
С.КРЕТЦ: Разрешите ещё один вопрос задать, много раз задавали, но всё равно интересно. Вы, возможно, будете выставлять свою кандидатуру на президентских выборах, и Путин заявлял о возможности выдвижения своей кандидатуры. Кто же всё-таки будет выдвигаться на пост Президента на предстоящих выборах?
Д.МЕДВЕДЕВ: Видите, уже два гражданина заявили о том, что они будут выставлять свои кандидатуры. И я уверен, что ещё найдутся люди, которые скажут: мы будем выставлять свои кандидатуры. Что же в этом плохого? Это и есть демократия. Но Вы хотели бы, чтобы один человек в нашей стране сказал: вот я буду выставлять, а остальные не смейте? Поэтому, мне кажется, это нормально.
С.КРЕТЦ: Вы сказали в речи, я помню, 15 сентября прошлого года по поводу выборов, что Вы будете принимать это решение в координации с премьер-министром Путиным. Зачем нужна такая координация, если Вы захотите выставляться?
Д.МЕДВЕДЕВ: Я объясню, почему такая координация имеет смысл. Мы с Путиным представляем одну и ту же политическую силу, мы с ним придерживаемся близких подходов вообще к развитию страны. Я напомню, что я работал с Владимиром Путиным в качестве Руководителя Администрации, в Правительстве, которое он назначал. В этом смысле мы представляем не, скажем, левый и правый фланг. Вот между ними, наверное, координация была бы странной. Тогда сказали бы: а чего это они там консультируются и выбирают единого начальника, как это в некоторых случаях бывает. Мы с ним, по сути, представляем единые политические подходы, и между нами координация и консультации просто необходимы.
С.КРЕТЦ: Если с датской точки зрения пытаться найти разницу между Президентом и Премьер-министром. Прагматичная реакция на террористические акты в Москве. Вы говорили, что можно развитием экономики на Кавказе бороться с терроризмом. Как бы Вы высказали свой взгляд на эту проблему преодоления террористической угрозы?
Д.МЕДВЕДЕВ: Вы знаете, для того чтобы бороться с терроризмом, недостаточно какого-то одного средства. Терроризм, с одной стороны, невозможно победить только при помощи силового воздействия, только за счёт уничтожения террористического гнезда, потому что, к сожалению, терроризм – это не просто человек с бомбой в руке. Это набор взглядов, абсолютно аморальных, но взглядов. А с другой стороны, терроризм невозможно победить только за счёт социально-экономической деятельности. Что нужно? Нужны минимум четыре вещи. Во-первых, нужно продолжать бороться с наиболее отъявленными представителями террористического бандитского подполья всеми доступными средствами, и я буду это делать, так же как делал мой предшественник Владимир Путин, и как, кстати сказать, до него делал Президент Ельцин. Это единственная возможность в ряде случаев. Второе, мы должны помогать возрождать режим законности в самом широком смысле этого слова, убеждать людей в том, что только закон способен навести порядок, создать этот порядок, преодолеть коррупцию, клановость, разрушить семейственность, которые, к сожалению, на Кавказе имеют столетние корни.
Третье. Такого рода борьба невозможна без духовной основы, без нравственной основы. Она включает в себя и общие представления о нравственности, и те представления о нравственности, которые вытекают из религии, из тех религий, которые есть на Кавказе, а это ислам и христианство. Поэтому необходимость апелляции к нравственным ценностям, к религиозным ценностям мне кажется исключительно важной, с тем чтобы этим не пользовались террористы, которые вступают как раз в противоречие с ценностями и ислама, и христианства.
Ну и, наконец, в-четвёртых, это действительно возрождение экономики, увеличение количества рабочих мест, создание нормальных, комфортных условий для жизни значительного числа людей, которые там живут.
Я могу привести только одну цифру. Сейчас мы рассматриваем новые инвестиционные программы для Кавказа. Даже тот набор инвестиционных предложений, который есть, тянет приблизительно на 5,5 млрд. евро. Если эти инвестиции сейчас будут осуществлены, я надеюсь, что появится довольно значительное число рабочих мест, сотни тысяч новых рабочих мест. К сожалению, на Кавказе безработица весьма и весьма сильна. Так что вот четыре условия, и тогда можно радикальным образом изменить ситуацию.
С.КРЕТЦ: Спасибо за очень полный ответ. Как бы Вы описали различия, которые существуют между стилем руководства – Вашим стилем руководства и стилем руководства Вашего предшественника на посту Президента?
Д.МЕДВЕДЕВ: Знаете, лучше, если это сделаете Вы, или как минимум этим вопросом должны заниматься политологи. Наверное, это лучше видно населению нашей страны. Потому что очень трудно оценивать себя – это такое неблагодарное дело.
Конечно, у нас, несмотря на близость многих установок, разный опыт, разные представления, может быть, о каких-то нюансах развития нашей политической системы, даже притом, что и у меня, и у Владимира Путина одинаковое образование, мы питомцы одного юридического факультета Санкт-Петербургского государственного университета. Это, кстати, на самом деле помогает общаться, потому что всё-таки общее, единое образование формирует и единый язык общения. Но есть и очевидные стилистические различия. Ну и, слава богу, все люди разные, у всех свои представления. Так что лучше, если это сделаете Вы сами.
С.КРЕТЦ: Мы с нетерпением ждём на следующей неделе Вас в Дании. Отношения между Данией и Россией были немного охлаждены какое-то время. Какова надежда сейчас? Теперь будет более тёплый период? Что Вы ожидаете от Вашего визита в Данию?
Д.МЕДВЕДЕВ: Во-первых, я ожидаю хорошей погоды для того, чтобы наш самолёт мог успешно добраться до столицы Дании, до Копенгагена, и начать работу. А во-вторых, конечно, я хотел бы сердечных, продуктивных, полноценных отношений с Данией как с нашим важным партнёром, с государством, с которым нас связывают и многие общие исторические эпизоды, и в то же время очень хороший набор деловых связей. Именно поэтому я рассчитываю на то, что после государственного визита сотрудничество продвинется по всем направлениям, и в области бизнес-кооперации, у меня будет отдельная встреча с руководителями крупнейших датских компаний. Это всегда очень важно – руководителям компаний посмотреть на президента страны, с которой торгуешь, с которой развиваешь инвестиции, услышать какие-то правильные слова, потому что инвестиции – это всегда риск даже на территории тех стран, которые уже давным-давно занимаются инвестированием в России. В общем, мы только развиваем условия для инвестирования, я не стесняясь об этом говорю именно потому, что мы хотим создать более правильный инвестиционный климат.
Во-вторых, это гуманитарное измерение. Мы должны сотрудничать по всем вопросам, обсуждать самые разные темы. И я никогда не закрыт от того, чтобы обсуждать самые трудные вопросы, потому что только в конструктивной дискуссии рождается истина. Главное, чтобы никто не претендовал на эту истину в последней инстанции.
Ну и, конечно, я рассчитываю на то, что мой визит будет способствовать и межчеловеческим контактам, контактам между общественными организациями, между обычными людьми, просто притоку туристов. Мне кажется, это тоже очень важно для взаимопонимания.
С.КРЕТЦ: Большое спасибо. В продолжение того, что я упомянул, насчёт бизнес-среды. Что бы Вы сказали датским предприятиям, которые обеспокоены инвестициями в Россию из-за коррупции, каких-то сложностей? Что бы Вы сказали лидерам этих предприятий, чтобы их успокоить, чтобы они были более уверены в будущем своих вложений?
Д.МЕДВЕДЕВ: Я обязательно им скажу это и при личной встрече, и готов это сделать с использованием ваших возможностей. Во-первых, я бы им сказал, что мы их ждём и рады видеть. Во-вторых, я хочу сказать, что мы, конечно, будем бороться с теми недостатками, которые в настоящий момент существуют и в нашем обществе, и в деятельности государственных структур. И не только потому и даже не столько для того, чтобы понравиться нашим иностранным инвесторам, а потому что это нужно самим нам для создания основ современной комфортной жизни – то, о чём мы с Вами уже успели поговорить.
И, в-третьих, государство будет предпринимать все усилия для защиты иностранных инвесторов из Дании, как и из других стран. Мы будем совершенствовать законодательство, мы будем совершенствовать практику применения этого законодательства, будем развивать судебную защиту.
С.КРЕТЦ: Россия исторически находится между Востоком и Западом. Если говорить о том, что Россия смотрит в будущее, что важнее для России, Восток или Запад, для экономического развития и в целом? Восток или Запад?
Д.МЕДВЕДЕВ: Это риторический вопрос. Я уверен, что Вы ожидаете получить на него вполне очевидный ответ. Для нас, конечно, важны очень добрые отношения с нашими западными, европейскими партнёрами, а Россия – часть европейской цивилизации, и такие отношения у нас есть. У нас торговый оборот только со странами Евросоюза составляет 250 млрд. долларов, это немало. Но для нас очень важны отношения с нашими восточными друзьями, потому что Россия действительно находится и на Западе, и на Востоке. И мы, конечно, будем развивать и деловые, и политические, и прочие отношения с нашими партнёрами на Востоке, тем более что это очень бурно развивающиеся регионы и туда сейчас все пытаются прийти со своими инвестициями и хотят активно развивать деловые связи, поэтому будем работать по всему фронту.
С.КРЕТЦ: Господин Президент, большое спасибо за Ваши интересные ответы и за терпение к моим вопросам. Буду рад видеть Вас во вторник.
Д.МЕДВЕДЕВ: Я тоже очень рассчитываю на то, что мы увидимся, а Вам – доброго пути домой.
Текст интервью опубликован на сайте www.kremlin.ru.
