Вот картинка: человек в маске Джокера — прямо как в фильме Тодда Филлипса — поджигает полицейский автомобиль. Потом, словно в кино, позирует с распростертыми руками. На сей раз это не кино, а Америка истекшей недели. Но эстетика бунта словно заложена Голливудом. И образ Джокера востребован. Это апология и романтизация анархии. Но анархию можно и опошлить. От этого она не становится ни лучше, ни хуже. Анархия как она есть.
Вот женщина демонстративно справляет нужду на перевернутый полицейский автомобиль. Прогрессивная американская общественность вокруг ликует, явно приветствуя такие действия. Дама как бы призывает раскрепоститься, мол, можно все, действуйте!
Того, кто в маске Джокера поджигал полицейский автомобиль, в итоге нашли. По татуировке на шее — Petty — что означает "мелкий" или "мелочный". Раскрепощенную женщину, присевшую на возвышении, искать не стали.
Но это — частности. Суть в том, что взаимная ненависть в Америке вновь перехлестнула через край, а полиция, которая до сих пор методично убивала на улице по два-три американца в день, дабы устрашить, сейчас не справилась. Полиция деморализована. По двум причинам.
Первое — убийство Джорджа Флойда невозможно оправдать. Но то, что было на сей раз показано крупным планом, — ежедневная полицейская практика, которую тоже трудно оправдать. Второе — власть полицию кинула, не поддержала в трудную минуту. Никто не сказал, что есть разные полицейские и что убийца Дерек бросает тень на в целом здоровый полицейский организм. Нет, этого не произошло. И полицейские, а с ними и бойцы нацгвардии стали массово плюхаться на колени перед толпами бунтарей и мародеров. На колени — в знак солидарности с протестами.
Смешно и грустно одновременно. Смешно потому, что поза, в которую становятся силовики, точно такая же, что была у Дерека Шовина, когда он душил Джорджа Флойда. А грустно потому, что защитники правопорядка по должности своей оказались брошенными и преданными. Полицейских и нацгвардейцев вывели на улицы, но никакого внятного приказа никто им не дал и не поставил никакой цели. Американские политики самоустранились, оставив улицы на растерзание бунтарям. Вот те из полицейских, кто на колени не встал, просто бьются уже за себя, мстя со всей жестокостью.
О коронавирусе и о том, что в Штатах от него погибли уже более 110 тысяч человек, сразу забыли. В ходе бунта тоже есть жертвы, но никто толком их не считает. Понятно, что уже больше десяти погибших, но в хаосе анархии не до статистики. Некому учитывать. Полиция деморализована и занята другим.
Чтобы не было впечатления, что мы хоть как-то сгущаем краски, я предоставлю слово моему американскому коллеге с телеканала Fox News обозревателю Такеру Карлсону.
"Для многих из нас эта неделя стала самой печальной и самой болезненной на нашей памяти. Гнетущая — это слишком слабо сказано. Мы видели, как толпы разъяренных кретинов жгли наши города, уродовали наши памятники, избивали пожилых женщин на улицах, стреляли в офицеров полиции и крали все, что попадалось им под руку. Скольким невинным американцам эти люди причини вред? Скольких они убили? Мы не знаем, но в данный момент многих беспокоит судьба нашей страны", — сказал Такер.
Когда государство предает своих правоохранителей, это плохой симптом. Зачем потом правоохранителям сохранять верность такому государству? Мы, кстати, это проходили на собственном опыте. Когда генсек, а позже и президент СССР Михаил Горбачев вроде делал вид, что это не его войска разгоняли демонстрацию в Тбилиси в апреле 1989 года. Когда двусмысленно вел себя в ходе штурма телебашни в Вильнюсе в январе 1991-го. А когда там погиб лейтенант группы "Альфа" Виктор Шатских, то похоронили его тайно, даже не сообщив прессе толком, кто погиб и при каких обстоятельствах.
Понятно, что когда в декабре 1991-го в Беловежской пуще советское государство, которое возглавлял Президент Горбачев, распустили, у Горбачева не было морального права обращаться хоть к кому-то за поддержкой и некому отдавать приказы.
Сейчас уже американская полиция и нацгвардия оказались брошенными между государством и бунтующими. Между элитами и улицей. Элиты увлечены борьбой за власть, а с ней и за деньги — в преддверии президентских выборов, намеченных на 3 ноября. Причем ненависть сторон столь сильна, что и те, и другие, похоже, готовы пожертвовать самим государством.
"Очень многие наши лидеры не чувствуют ровным счетом ничего, пока наша нация погружается в анархию. Вместо этого они видят в этом хаосе возможность укрепить контроль и повысить свои шансы на победу в наших выборах. Им неинтересно обсуждать детали того, что на самом деле происходит на наших улицах. На самом деле они скрывают эти детали", — считает Такер Карлсон.
Такие моменты опасны возникновением в государстве непримиримости такой остроты, что сдерживающие центры уже не работают, и тогда -- все в топку битвы. У нас в прошлом веке так было дважды — в 1917-м и в 1991 годах. Когда уже никаких компромиссов стороны себе не представляют, а значит, гори все синим пламенем. И страна разваливалась.
Такую же внутреннюю ненависть элит в борьбе за власть пережила уже в XXI веке Украина, когда сама страна становится картой в игре. Украина развалилась.
